Гай Лешцинер - Мозг, ты спишь? 14 историй, которые приоткроют дверь в ночную жизнь нашего самого загадочного органа

Ким рассказывает: «Мы были парой, которую все ненавидели, потому что мы очень близки. Мы провели большую часть нашей жизни вместе, бок о бок». Она вспоминает: «Не думаю, чтобы я когда-либо видела Фила в плохом настроении, чтобы он когда-либо чрезмерно на кого-то сердился. [Он] вечно до ужаса жизнерадостный, энергичный, всегда в центре событий. Он желанный гость на любой вечеринке. Вечно проделывает всякие безумные глупости – вот такой он, знаете ли, человек». Они были вместе с очень юного возраста, так что досконально знали друг друга.

Пару лет назад, однако, после семейного похода на лыжах Фил заболел гриппом. Выздоровление заняло какое-то время. Три-четыре недели спустя Ким с Филом сидели на диване, ужиная за просмотром телевизора. Фил вспоминает: «Я ел, и у меня стали закрываться глаза. Я чуть не уснул за едой, что было очень странно, и Ким это заметила. Я толком не понял, что засыпаю, и мы посмеялись над этим, так как это показалось нам очень странным». Ким говорит: «Мы думали, это дает о себе знать перенесенная инфекция».

Вскоре после этого Фил заметил еще кое-что крайне необычное. «Это случалось очень редко. У меня подкашивались ноги, когда я смеялся или был чем-то раздражен. Сначала это было почти незаметно. Просто странное ощущение. Я подумал, что дело в давлении или в чем-нибудь в этом роде…»

Я спросил у него, когда он впервые осознал, что все гораздо серьезнее. «Помню, как однажды вечером отправился в гости к друзьям, чтобы выпить. Мы довольно сильно смеялись, и помню, как от смеха у меня подкосились ноги. Мне пришлось схватиться за стол, чтобы не упасть. Помню, как подумал: „Это уже по-настоящему странно”». После посещения терапевта его сразу же направили в больницу. Пульс в состоянии покоя оказался очень низким, и врач решил, что у Фила какая-то сердечно-сосудистая проблема.

Опытный кардиолог первым предположил, что дело может быть в нарколепсии с катаплексией, и направил его к неврологу. Я спросил у Ким и Фила, были ли они удивлены, услышав возможный диагноз, но Ким уже проконсультировалось с доктором Google . «Мы уже изучили этот вопрос в Интернете и сами стали подозревать, что дело может быть в нарколепсии. Мы поискали информацию и пришли к этому диагнозу, потому что у Фила были налицо все симптомы нарколепсии».

К тому времени как Фил пришел на прием к неврологу, его симптомы значительно усугубились. По лицу и голосу было понятно, насколько тяжело было ему это вспоминать:

«Когда у меня случился первый полноценный приступ – падение на пол, – то я уже не сомневался, что дело именно в катаплексии. Дошло до того, что я падал по несколько раз в день. Не мог водить машину. Не мог толком выходить из дома; не мог заботиться о детях…»

«…Чуть что, у меня сразу случался припадок. Я не мог находиться рядом с кем-либо, кто меня хотя бы немного забавлял. Даже когда я просто здоровался с кем-то на улице, когда ко мне подходили со словами: „Привет, Фил, как дела?” – я мог очутиться на коленях», – рассказывает Фил.

Ким рассказывает: «К нему просто мог подойти человек, проводящий опрос, и сказать: „Извините, у вас не найдется минуточки?” – и Фил тут же оказывался на полу. Мы были в городе и зашли в книжный, когда я услышала этот шлепок у себя за спиной, повернулась, а там Фил лежит на полу, и вокруг него собрались люди. Тогда-то мы на самом деле и поняли, что ему не безопасно выходить из дома в одиночку».

Я стал подробнее расспрашивать Фила о его катаплексии. «Раньше я говорил, что ощущение такое, будто кто-то просто схватил руками мой мозг прямо у меня в голове и сжал его. Как результат, у меня попросту подкашивались ноги. Я оставался полностью в сознании, все видел и слышал, так что знал, что это не обычный обморок».

Во многих смыслах его описание сильно напоминает катаплексию Адриана, только вот триггеров было куда больше. В отличие от Адриана, чьи катаплектические припадки провоцировало лишь собственное веселье, у Фила в роли триггера выступали и отрицательные эмоции. Он рассказал мне про один из первых пережитых им приступов:

«Дети дурачились. Я на них кричал, а затем очутился на полу – просто рухнул на пол. Но я не то чтобы упал, просто медленно скатился на пол. Лежал и слышал, как дети смеются, – они думали, что я притворяюсь. Помню, как видел и слышал все, что происходило вокруг. Это было чертовски пугающе. Затем, секунд двадцать спустя, я снова был на ногах как ни в чем не бывало».

Ким, однако, рассказала мне про еще более пугающие катаплектические припадки: