Себастьян Кнайп - Мое водолѣченіе

Замѣчу только вкратцѣ, что относительно питанія я придерживаюсь слѣдующихъ правилъ: сухая, простая, питательная пища, не приправленная всякими искусственными способами острыми пряностями, и обыкновенная вода, которая есть въ любомъ источникѣ по волѣ Божіей, и то и другое въ умѣренномъ количествѣ — самое полезное и необходимое для человѣческаго организма. (Я не пуританинъ и самъ охотно выпиваю стаканъ вина или пива, но не придаю ему того значенія, какъ всѣ. Съ медицинской точки зрѣнія, напримѣръ при болѣзняхъ, эти напитки играютъ иногда нѣкоторую роль; но для здороваго человѣка фрукты, по моему мнѣнію, имѣютъ гораздо большее значеніе).

Относительно одежды я придерживаюсь правилъ старины: самъ соткалъ, самъ сдѣлалъ, вотъ и отличное платье. Я противъ странной неравномѣрности, противъ неодинаковаго распредѣленія одежды, что, особенно зимой, причиняетъ немало вреда здоровью. На головѣ мѣховая шапка; на шеѣ галстухъ, а сверху еще аршинный шерстяной шарфъ; плечи покрыты трижды или даже четырежды, а если выходишь на улицу, еще одѣваешь шубу; только ноги, бѣдныя, заброшенныя ноги, покрыты, какъ и лѣтомъ, одними чулками или носками, и ботинками или сапогами. Какія же послѣдствія отъ такого неразумнаго распредѣленія? Верхняя одежда тянетъ вверхъ, какъ насосъ воду, кровь и теплоту въ верхнюю часть тѣла, а въ нижнихъ частяхъ уменьшается количество крови, простуда и всякія заболѣванія другого рода.

Затѣмъ я противъ того, чтобы носить на голомъ тѣлѣ шерстяное платье; по-моему, гораздо лучше платье, приготовленное изъ сухого, крѣпкаго льна. Для меня это самое лучшее платье: оно не изнѣживаетъ кожи и постоянно оказываетъ немало услугъ. Шерсть на голомъ тѣлѣ, по моему мнѣнію, отнимаетъ у него тепло и влажность; это тоже одна изъ причинъ, обусловливающихъ страшно возрастающее малокровіе нашего слабаго, жалкаго поколѣнія. Будемъ надѣяться, что новое, улучшенное примѣненіе шерстяныхъ издѣлій избавитъ слѣдующія поколѣнія отъ этого малокровія.

Я перехожу къ провѣтриванію. Мы обыкновенно предпочитаемъ рыбъ, водящихся въ ключевыхъ водахъ, особенно горныхъ форелей. Рѣчныя рыбы уже не такъ вкусны; наконецъ, рыбы, водящіяся въ стоячихъ водахъ, обладаютъ отвратительнымъ вкусомъ. Существуетъ также и испорченный воздухъ, подобный стоячей болотной водѣ. Кто его вдыхаетъ, питаетъ свои легкія буквально ядомъ. „Воздухъ, вдыхаемый въ третій разъ“, говоритъ одинъ знаменитый врачъ, „становится рѣшительно ядомъ“. Да, если бы люди понимали это и пользовались въ своихъ квартирахъ, а особенно спальняхъ, исключительно чистымъ, богатымъ кислородомъ воздухомъ, они избѣгали бы множества болѣзней! Мы знаемъ, что самое малое количество ладана наполняетъ благовоніемъ цѣлую комнату; 15–20 сигарныхъ затяжекъ сейчасъ даютъ себя чувствовать; т. е. самое малое, незначительное нарушаетъ составъ воздуха въ благопріятномъ или неблагопріятномъ отношеніи: развѣ своимъ выдохомъ мы не достигаемъ того же эффекта?

Сколько выдоховъ производимъ мы въ минуту, часъ, за день, за ночь!

Какъ же долженъ отъ этого испортиться воздухъ, если даже мы и не видимъ сигарный дымъ? Если я не буду провѣтривать, т. е. обновлять эту испорченную, насыщенную углекислотою атмосферу, то сколько испорченнаго воздуха и вредоносныхъ міазмовъ устремится въ мое легкое!

Во всякомъ случаѣ послѣдствія должны быть вредны, даже гибельны!

Такъ же вредно, какъ выдыхаемый воздухъ, или порча его какимъ-нибудь постороннимъ веществомъ, дѣйствуетъ и слишкомъ высокая температура, особенно высокая температура въ комнатахъ. И она портитъ воздухъ, такъ какъ уменьшаетъ количество кислорода, необходимаго для жизни, и дѣлаетъ, поэтому, воздухъ вреднымъ. 12–14° R. — совершенно достаточны; свыше 15° никогда не нужно переходить. Итакъ о провѣтриваніи всѣхъ комнатъ, и особенно спаленъ, необходимо заботиться каждому и вести это дѣло неустанно и послѣдовательно каждый день. — Это никого не можетъ обременить и полезно для общаго здоровья. Нужно также много заботиться о провѣтриваніи постелей.

Я сказалъ здѣсь то, что счелъ умѣстнымъ. Сказаннаго достаточно, чтобы видѣть, о чемъ будетъ рѣчь, въ чемъ сущность моей книги. Ея можно принять или благопріятно, или даже не читать. Къ тому и другому пріему я подготовленъ и согласенъ съ каждымъ заранѣе.