Глеб Морев - Поэт и Царь. Из истории русской культурной мифологии - Мандельштам, Пастернак, Бродский

Ахматова А. Requiem / Предисл. Р.Д. Тименчика; сост. и примеч. Р.Д. Тименчика при участии К.М. Поливанова. М., 1989. С. 147. В качестве реального комментария к этой записи Ахматовой, представляющей собой одну из «вставок» в «Листки из дневника», можно предположить, что речь идет о встрече Сталина с деятелями советского кино 27 февраля 1935 года (по случаю празднования 15-летия советского кинематографа). Обладавший широкими знакомствами в мире кино Б.А. Пильняк (его вторая жена Кира Андроникашвили была киноактрисой) мог слышать слова Сталина от кого-то из присутствовавших на встрече в Кремле. На наш взгляд, кавычки в слове «дружба» и весь контекст высказывания говорят о том, что Сталин, вероятно, иронически вернулся к связавшейся у него с образом Пастернака теме «плохой» защиты им Мандельштама.

Гаспаров М.Л. О. Мандельштам: Гражданская лирика 1937 года. СПб., 2013. С. 125.

Там же. С. 124.

Из письма неустановленному лицу, нач. 1937 года, Воронеж ( Мандельштам О . Полное собрание сочинений и писем. Т. 3. С. 549). То же ощущение персональной связи со Сталиным, отягощенной памятью о вине перед ним, не позволяет Мандельштаму апеллировать к нему лично (вне новых стихов, «искупляющих» текст 1933 года). Об этом он прямо пишет К.И. Чуковскому в апреле 1937 года: «Я поставлен в положение собаки, пса… <���…> Есть только один человек в мире, к которому по этому делу можно и должно обратиться. Ему пишут только тогда, когда считают своим долгом это сделать. Я – за себя не поручитель, себе не оценщик. Не о моем письме речь. Если вы хотите спасти меня от неотвратимой гибели <���…> – пишите. <���…> Это единственный исторический выход» (Там же. С. 557; выделено Мандельштамом).

Гаспаров М.Л . Указ. соч. С. 20. Отметим, что типологически схожей с описанной была и ситуация Булгакова, также находившегося все 1930-е годы в одностороннем диалоге со Сталиным, спровоцированном их телефонным разговором 18 апреля 1930 года. Ср. замечание М.О. Чудаковой о возникших у Булгакова после звонка Сталина «персональных отношениях – с точки зрения самого Булгакова – художника с властью» и об «иллюзии обратной связи», воздействовавшей на его творчество ( Чудакова М.О . Осведомители в доме Булгакова в середине 1930-х годов // Седьмые Тыняновские чтения: Материалы для обсуждения. Рига; М., 1995–1996. С. 397).

Из справки, составленной для начальника Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД Г.А. Молчанова на основе собранных ленинградским управлением НКВД сведений, частично (и без указания точной даты) опубликованной Л.В. Максименковым ( Максименков Л. От опеки до опалы. С. 33). Донос студента ЛГУ А.П. Борина на Пунина от 26 мая 1935 года и подтверждающие его показания сотрудницы Академии художеств В.Н. Аникиевой от 28 мая частично опубликованы: Шенталинский В. Преступление без наказания. С. 293–294. Мы полагаем, что именно с подготовкой в Ленинграде дела против Н.Н. Пунина и Л.Н. Гумилева на основе, в частности, доносов о чтении ими стихов Мандельштама связано изготовление отложившейся в деле Мандельштама 1934 года «загадочной» справки ГУГБ НКВД от 2 июля 1935 года с характеристикой содержащихся в деле стихотворений – в том числе «Мы живем, под собою не чуя страны…» (текст справки см.: Нерлер П. Указ. соч. С. 72–73).

Здесь и далее материалы следствия по делу Пунина и Гумилева цит. по: Козырев А.Н . Как это было // Вспоминая Л.Н. Гумилева: Воспоминания. Публикации. Исследования. СПб., 2003. С. 257–331.

Есть основания полагать, что упоминание Мандельштамом его имени рядом с именем Ахматовой на допросе заставило органы ОГПУ/НКВД начать его «разработку» еще в 1934 году (см.: Герштейн Э . Указ. соч. С. 329).

К 1929 году, когда Заковский был полномочным представителем ОГПУ по Западно-Сибирскому краю, относятся воспоминания поэта С.Н. Маркова, сохраненные его вдовой Г.Н. Марковой: «Заковский потрясал книгой [стихов новосибирского поэта] Ивана Ерошина [«Синяя юрта». М., 1929], кричал: „За это надо расстреливать! У меня нет санкции, но я добьюсь“. <���…> Ерошин в одежде нищего тайно покинул Новосибирск» ( Поварцов С . Вакансия поэта. С. 66).

Дата предположительная, дана А.Н. Козыревым на основании расположения листов в деле Гумилева.

См.: Головникова О.В., Тархова Н.С . «И в се-таки я буду историком!» // Звезда. 2002. № 8. С. 131.