Глеб Морев - Поэт и Царь. Из истории русской культурной мифологии - Мандельштам, Пастернак, Бродский

Нерлер П. Указ. соч. С. 46; курсив наш.

Между тем в русской поэзии ранее уже был текст, полностью подпадающий под данную Аграновым квалификацию – обнаруженное нами стихотворение А.И. Тинякова, написанное в 1926 году и читавшееся, так же как и мандельштамовское, знакомым и, так же как и мандельштамовское, записанное автором после ареста в протоколе допроса в ОГПУ (27 августа 1930 года): «Чичерин растерян и Сталин печален, / Осталась от партии кучка развалин. // Стеклова убрали, Зиновьев похерен, / И Троцкий, мерзавец, молчит, лицемерен. // И Крупская смотрит, нахохлившись, чортом, / И заняты все комсомолки абортом. // И Ленин недвижно лежит в мавзолее, / И чувствует Рыков веревку на шее» (Архив УФСБ РФ по С.-Петербургу и Ленобласти. Дело П-17349. Л. 10; опубл.: Митин журнал. 1999. № 57. С. 501). 11 ноября 1930 года Тройкой полномочного представительства ОГПУ по Ленинградскому военному округу Тиняков был приговорен к трем годам лагеря; 7 сентября 1932 года постановлением Коллегии ОГПУ был досрочно освобожден из Соловков с лишением прав проживания в крупных городах («минус 12», как и у Мандельштама; жил в Саратове, летом 1933-го вернулся в Ленинград). Как нам уже приходилось отмечать, «поэтическая структура (двустишия со смежной рифмовкой) в сочетании с памфлетно-сатирическим характером делают этот текст непосредственным предшественником мандельштамовского „Мы живем, под собою, не чуя страны…“ – с тою разницей, что в „агитационном плакате“ <���…> Тинякова совершенно отсутствует „монументальность“, которую, вслед за (также общей, заметим, для обоих текстов) „лубочностью“ отмечала в мандельштамовской инвективе Ахматова» ( Морев Г . «Нет литературы и никому она не нужна»: К истории писательского самоопределения в России, 1917–1926 // Un Radioso Avvenire? L’impatto della Rivoluzione d’Ottobre sulle scienze umane / Acura di E. Mari, O. Trukhanova, M. Valeri. Roma, 2019. P. 198). «Монументальность» текста Мандельштама не в последнюю очередь достигается именно его «монотематичностью».

[ Николаевский Б.И. ] Как подготовлялся Московский процесс: (Из письма старого большевика) // Фельштинский Ю.Г. Разговоры с Бухариным: Комментарий к воспоминаниям А.М. Лариной (Бухариной) «Незабываемое» с приложениями. М., 1993. С. 108. «Письмо старого большевика» (1936) написано на основании нескольких свидетельств, но в позднейшем (1965) интервью Николаевский специально отметил принадлежность слов о платформе Рютина Бухарину (Там же. С. 61). Ср. предположение Омри Ронена о связи появления мандельштамовской инвективы против Сталина с «делом Рютина» ( Ронен О . Слава // Он же. Шрам. Вторая книга из города Энн. СПб., 2007. С. 250, 254).

Как известно, в 1931–1933 годах стихи и проза Мандельштама появляются на страницах «Нового мира», «Звезды» и «Литературной газеты»; «Издательство писателей в Ленинграде» планирует выпуск отдельным изданием «Путешествия в Армению» (1933), в ГИХЛе с января 1933-го лежит «Избранное», в Госиздате с марта – двухтомное Собрание сочинений (все без особых перспектив выхода, но с частично оплаченными договорами).

Между тем Мандельштам был одним из официально признанных центральными персонажей именно в этой категории советских писателей. Так, еще до роспуска РАППа, в сентябре 1931 года, Леопольд Авербах, запрашивая от имени Федерации объединений советских писателей у секретарей ЦК ВКП(б) Кагановича и П.П. Постышева средства для улучшения жилищных условий литераторов, упоминал Мандельштама в перечне «видных попутчиков, предоставление жилой площади которым имеет политическое значение» («Счастье литературы»: Государство и писатели, 1925–1938: Документы / Сост. Д.Л. Бабиченко. М., 1997. С. 113). После 1931 года, с началом предсъездовской либерализации, статус Мандельштама в этой литературной страте ощутимо вырос.

В протоколах допросов дважды упоминается лишь намерение М.С. Петровых, записавшей текст с голоса, уничтожить его ( Нерлер П . Указ. соч. С. 46, 49).

Напомним, что тексты антисоветских басен Эрдмана и Масса также были приложены к письму Ягоды Сталину с предложением арестовать и выслать этих литераторов из Москвы.

Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. С. 225.

«Всегда и везде я буду настаивать на своей полной и абсолютной невиновности…» Письма Н.И. Бухарина последних лет. Август – декабрь 1936 г. / Публ. Ю. Мурина // Источник. 1993. № 2. С. 14 (текст дан публикатором с искажением).