Константин Душенко - История знаменитых цитат

Еще до прихода врача Чехов ясно сознавал, что умирает. И более достоверными выглядят первые свидетельства Книппер: врач предложил пациенту шампанское не до, а после слов «Я умираю».

Предсмертная фраза Чехова получила продолжение у Ильи Ильфа.

В 1935–1936 годах Ильф и Петров пересекли Америку на автомобиле от Атлантики до Тихого океана и обратно. После этого у Ильфа открылся давний туберкулез. 3 апреля 1936 года он с друзьями зашел в московское кафе «Националь». Как вспоминает Георгий Мунблит, время было раннее, вечер только начинался. Ильф предложил заказать шампанского.

– Шампанское среди бела дня? – удивился кто-то, но он настаивал.

Дождавшись минуты тишины, Ильф поднял свой бокал и, разглядывая его на свет, негромко, но внятно произнес:

– Шампанское марки «Ich sterbe».

9 апреля у Ильфа открылось легочное кровотечение, а 13-го он умер.

Александр Галич думал сразу о Чехове и об Ильфе, когда писал:

В «Крылатых словах» Ашукиных (1955) читаем: «Выражение это в значении: вести героическую революционную борьбу, смело разрушая освященные веками установления, впервые употребил К. Маркс». И далее приводится цитата из письма Маркса о Парижской коммуне:

…Теперешнее парижское восстание, – если оно даже и будет подавлено волками, свиньями и подлыми псами старого общества, – является славнейшим подвигом нашей партии со времени парижского Июньского восстания. Пусть сравнят с этими готовыми штурмовать небо парижанами холопов германско-прусской Священной римской империи с ее допотопными маскарадами, отдающими запахом казармы, церкви, юнкерства, а больше всего филистерства.

Прежде всего заметим, что перевод в «Собрании сочинений» Маркса и Энгельса неточен. Метафора Маркса сложнее. Он противопоставляет «Himmelsstürmern von Paris» – «штурмующих небо парижан» (а не «готовых штурмовать») «небесным холопам (Himmelsklaven) немецко-прусской Священной римской империи».

К тому времени выражения «штурмующие небо» и «штурмовать небо» (den Himmel stürmen) были известны в Германии не менее двух веков. Первоначально имелись в виду титаны, пытавшиеся, согласно греческой мифологии, овладеть Олимпом – обиталищем богов; кончилось это тем, что бог Кронос сбросил их в Тартар.

Оборот «штурмовать небо» восходит к Гомеру, у которого юные великаны От и Эфиальт, сыновья Посейдона, грозятся «приступом небо взять» («Одиссея», XI; перевод В. Жуковского).

Затем эти обороты обрели переносный смысл; в современных немецко-русских словарях «Himmelsstürmer’ переводится как «идеалист’.

Генрих Гейне, отталкиваясь от выражения «штурмовать небо», создает грандиозную метафору:

Иммануил Кант (…) штурмовал небо, он перебил весь гарнизон, сам верховный владыка небес, не будучи доказан, плавает в своей крови; нет больше ни всеобъемлющего милосердия, ни отеческой любви, ни потустороннего воздаяния за посюстороннюю помощь, бессмертие души лежит при последнем издыхании – тут стоны, там храпение – и старый Лампе [слуга Канта. – К.Д.] в качестве удрученного зрителя стоит рядом, с зонтом под мышкой, и холодный пот и слезы струятся по его лицу. Тогда Иммануил Кант разжалобился и показал, что он не только великий философ, но и добрый человек; и он задумывается и полудобродушно-полуиронически говорит: «Старому Лампе нужен Бог, иначе бедняк не будет счастлив, – а человек должен быть счастлив на земле – так говорит практический разум, – так уж и быть – ну, пусть практический разум дает поруку в бытии Божьем».

В публицистике эпохи революции 1848 года и более поздней «штурмующими небо» называли революционеров. В одном из сатирических стихотворений 1849 года «Himmelsstürmern’ упомянуты вместе с «демагогами, якобинцами» и «молодыми гегельянцами».

К нам оборот «штурмовать небо» попал из немецкого языка. Во французском иначе: «prendre le ciel d’assaut» – «брать небо приступом», причем это выражение не было широко распространенным.

Во время Крымской войны, 5 декабря 1854 года, командующий русскими войсками князь Михаил Горчаков писал адмиралу А. С. Меньшикову:

…В последний раз вы мне писали, что генерал Липранди всегда и всюду на своем пути видит затруднения. Правда, он совсем не русский человек. Но что такое наши генералы: призовите одного из них и решительно прикажите ему штурмовать небо; он ответит «слушаю», передаст этот приказ своим подчиненным, сам уляжется в постель, а войска не овладеют и кротовой норкой.