Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Не была латынь более и отправной точкой для изучения современных языков и необходимым элементом любой образовательной деятельности вообще. Теперь ее место занял итальянский язык. Он воспринимался как необходимый для «одновременного» изучения латыни и греческого, которые считались языками сицилийской традиции, а следовательно, живыми языками. Более того, использование в числе учебных пособий Principi Generali del Discorso Де Косми указывает на особое внимание к методам изучения языка. Дело в том, что кроме указаний для педагогов книга Де Косми несет в себе идею, что преподавание иностранных языков должно иметь своей целью не обучение, а формирование человека. Другими словами, главная задача была не в том, чтобы помочь воспитаннику освоить особые лингвистические термины и грамматические структуры языка и научиться их использовать, а в том, чтобы натренировать его ум, помочь ему достичь мастерства, работать с его «сердцем», его силой воли и его моральным духом.

Введение в учебную программу колледжа Кутелли истории и географии тоже является элементом обновления. Более не считавшееся «подозрительным» из‐за неизбежных связей с «политическими вопросами», изучение этих дисциплин всячески поощрялось, особенно когда речь шла об истории «родной земли». Если же мы оставим в стороне педагогические аспекты, необходимо подчеркнуть, что все повороты в истории колледжа Кутелли, все трудности, с которыми он столкнулся и которые мы постарались здесь в общих чертах изложить, свидетельствуют о процессах обновления Сицилии и ее дворянства, не прекращавшихся на протяжении двух столетий. XVIII век, когда был основан колледж, не просто очень сильно отличался от предшествующего столетия, когда Кутелли составлял свой образовательный проект, но стал временем вступления сицилийского общества в эпоху модерна.

Дворяне Катании, которым Кутелли адресовал свой амбициозный проект, реагировали на столь сложный переход быстро и с энтузиазмом, сумев при помощи нескольких ценных союзников создать на редкость успешный колледж. Однако как показали изменения, произошедшие в правилах приема в колледж в 1839 году, в XIX веке дворяне отступили под натиском «новых» активных властных групп, взявших под контроль местную администрацию, а также среднего класса. Таким образом, история колледжа Кутелли, похоже, противоречит идее Арно Джозефа Майера (Arno Joseph Mayer), утверждавшего, что дворянство упорно оставалось центральным элементом европейского общества на протяжении всего XIX столетия. Что с трудом поддавалось искоренению в Катании в эпоху «длинного» XIX века, так это архетипическая аристократическая модель, то есть убеждeнность в том, что социальные достижения были неотделимы от дворянского титула. Свидетельство тому – замена «бедной» униформы, завещанной Кутелли, на изысканную и украшенную «вышивкой – маленькими королевскими лилиями» [896], появившуюся, как только в колледж прорвались представители восходящих социальные слоев.

Накануне присоединения Сицилии Савойской династией уже мало что оставалось от первоначального проекта Марио Кутелли, который Шути Росси справедливо назвал утопией. Мало что сохранилось и от того аристократического социума, высочайшим и «ярчайшим» воплощением которого должен был стать колледж Кутелли. В 1861 году, когда объединение итальянских земель завершилось, встал вопрос о судьбе колледжа Кутелли. Королевский инспектор Сальваторе Майорана (Salvatore Majorana) формально подтвердил, что образовательная модель, предложенная Марио Кутелли и получившая поддержку важнейших представителей сицилийской интеллектуальной элиты XVIII века, Сальваторе Вентимильи и Джованни Агостино Де Косми, уже не соответствует требованиям времени. 2 января 1861 года инспектор Майорана писал президенту Верховного совета по народному просвещению:

Целью проекта Кутелли было сохранение государства и в первую очередь высшего класса в государстве, включавшего его ближайших родственников. Нападать на его родственников […] было бы несправедливо. […] Что же касается дворянства, которое он хотел облагодетельствовать, об этом уже нет смысла говорить. Дворянство, лишенное своих прежних экономических, моральных и политических привилегий, которыми оно обладало по феодальным законам, уже ничто с юридической точки зрения; оно может быть [лишь] выражением тщеславия. […] Если бы основатель [Кутелли] писал свои правила сейчас, он бы не стал добавлять это условие, которое звучит непрактично и смехотворно [897].