Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Учеба в классе перемежалась уроками верховой езды, танцев, музыки, рисования, каллиграфии и фехтования, а также играми – в бильярд, шашки, шахматы, домино и теннис. Кроме того, в ходе обычных осенних каникул, продолжавшихся больше месяца, ученикам было позволено играть в петанк, в испанскую игру с кольцами под названием «арголлас», в «паллоне» (то есть в мяч) и другие игры.

Внутри колледжа ученикам выделяли спальни, объединяя их по возрасту. Дисциплинарные правила были очень строгими. Ученикам не разрешалось иметь при себе деньги, они могли обедать с родителями всего четыре раза в год при условии обязательного сопровождения родственником или другим уважаемым человеком как на пути к родителям, так и на обратном пути.

В последующие годы в преподавание в колледже было внесено несколько поправок, призванных приспособить образование к новой эпохе. В 1838 году по предложению Провинциального совета Катании в колледже было восстановлено преподавание публичного права [890] – важнейшего предмета для тех, кто стремился к дипломатической, административной или судебной карьере и нуждался в культурном багаже, затрагивавшем «общественные вопросы». В 1839 году был снижен возраст поступления в колледж: теперь сюда принимали детей от 8 до 10 лет. В 1840 году было введено преподавание химии и игры на скрипке. В 1841 году была учреждена восьмилетняя школа чтения и письма по методу взаимного обучения Джозефа Ланкастера [891]: этот факт говорит о том, что число учеников в колледже Кутелли в эти годы было очень велико. Наконец, в 1842 году класс философии и арифметики был разделен на два класса [892].

Однако самая главная перемена касалась условий зачисления в это учебное заведение. Уже в 1839 году колледж, ранее ставивший своей задачей только образование молодых дворян, открыл свои двери отпрыскам «богатых людей, таких как магистраты, должностные лица, юристы и другие выдающиеся граждане Катании» [893]. Спустя несколько лет произошли важные изменения и в правилах, касавшихся одежды учеников. В конце первой половины XIX века, вопреки распоряжениям и пожеланиям Марио Кутелли, ученики получили дозволение носить элегантные униформы – «туника, синие штаны, галстук и шерстяная шапочка […] зимой», «парусиновая блуза с гладким черным кожаным ремнем и штанами из фернандина летом», «шинель, синие штаны, черная ленточка на шее и шляпа […] с лентами и золотыми нитями и цветные перчатки» для «выхода в свет», благородная синяя униформа «с золотым шитьем на воротнике и на плечах, […] с пуговицами желтого металла […], черным атласным галстуком [и] белыми перчатками» для королевских празднеств и важнейших религиозных праздников. Кроме того, ученики имели теперь право носить «рубашки с золотыми или перламутровыми пуговицами или булавками» [894].

С точки зрения образовательной модели колледж Кутелли в значительной мере следовал традиции дворянской школы, сложившейся под влиянием иезуитских seminarium nobilium (дворянских семинарий) – учебных заведений эпохи Контрреформации. В основе программы колледжа лежали «гуманистические» дисциплины и обучение владению письменным и устным словом, что считалось необходимым для юных дворян, готовившихся к традиционным престижным профессиям, таким как магистратура, или к новым профессиям – например, к роли главы административного учреждения при правлении Бурбонов или местного муниципалитета. Педагогические практики Ордена бесспорно сыграли большую роль и в обучении выходцев из так называемого «третьего класса», и в выборе книг для преподавания, и в изучении латинского и греческого языков. Даже после своего изгнания с Сицилии Общество Иисуса продолжало влиять на сицилийское среднее образование и, следовательно, на уровне архетипов – на воспитание и образование элит в целом.

Вместе с тем многие составляющие учебных программ, разработанных для колледжа Кутелли, показывают, что сицилийские педагоги внимательно следили за тем водоворотом идей, который охватил Европу в конце XVIII столетия. Действительно, хотя на Сицилии все еще было широко распространено мнение о том, что «нет другого способа дать людям образование, кроме как научить их латыни» и что воспитание немыслимо «без изучения латинской грамматики» [895], в колледже Кутелли латинский язык уже не был ни «основой образования», как в прошлом, ни главным средством общения в классной комнате, ни основным предметом сочинений, декламаций и упражнений на память, хотя и сохранял бесспорную важность в учреждении, в первую очередь нацеленном на подготовку будущих юристов.