Борис Бирюков - Социальная мифология, мыслительный дискурс и русская культура

Таковы те причины, по которым мы оставляем в стороне многочисленные изыскания в области «иллюзорных идеологий» авторов фрейдистской, неофрейдистской и атеистически-экзистенциалистской ориентации и сосредоточиваем внимание на, так сказать, технической стороне дела: на систематизации признаков идеологии в том смысле, в каком мы условились применять это понятие — как некую мифологию. [7] J. Zelger Philosophische Kontextanalyse. In: Beitraege zur Begriffsanalyse. Vortraege der Arbeitstagung Begriffsanalyse, Darmstadt 1986. Herausgegeben von B. Ganter, K.Wille, K.E. Wolf. Bibliographisches Inst.: Mannheim — Wien — Zurich, 1987. S. 77‑78.

Уточнению постановки задачи послужат следующие три замечания.

Первое. Отправной точкой нам послужит рубрикация идеологем-свойств, которая была предложена немецким философом И. Цельгером, опиравшемся на монографию Саламуна и Топича [8] K.Salamun, E.Topitsch . Ideologie. Langen Muller: Wien‑Muenchen, 1972. (со ссылкой на совместную с А. Таферсхофером статью 1982 года). [9] A. Tafershofer, J. Zelger Die Analyse von Gruppenphantasien als Instrument der Ideologiekritik. Conceptus, Bd. 16, 1982,№ 39. S. 86 — 108. Однако мы изменим терминологию этого автора, модифицируем и расширим его подходы, выделив логико-семиотический аспект проблемы, а также свяжем ее с вопросами логики текста. При этом мы будем стараться показать, в каком отношении друг с другом находятся излагаемые идеологемы.

Второе. Вместо термина «идеология» (или наряду с ним) мы будем использовать термин «мифология». В свете сказанного выше о «политической мифологии» ясно, что для современного общества «идеология» имеет по сути дела то же значение, что и «(политическая) мифология»; и это значение родственно его значению применительно к культурам далекого прошлого. Рост образования, развитие науки и техники, как на это неоднократно указывалось, не препятствует тому, что в сознание членов человеческих коллективов, в массовую психологию могут внедряться или в ней возникать системы представлений (или элементы таких систем), которые с полным основанием можно квалифицировать как мифы. Примером может служить пресловутый миф о «жидомасонском» заговоре, время от времени оживающий в коллективном сознании определенных социальных групп Западной Европы и России. «Мифология», о которой здесь говорится, это, по сути та же «идеология», быть может, более резко выраженная.

Третье. Излагаемые ниже идеологемы «привязаны» к определенному сообществу людей — их носителей. Не существует идеологий вне разделяющих их социальных образований. Это значит, что понятие о той или иной конкретной идеологии можно задать, говоря логическим языком, экстенсионально (объемно): путем указания множества (класса в логическом смысле) людей, которые придерживаются одинаковых взглядов. Множество это, при данном подходе, должно быть задано вне ссылки на идеологию — посредством указания на принадлежность людей к определенной партии, ее дочерним организациям, путем указания на то, как они голосуют на выборах, и т. п.

После этих замечаний перейдем к изложению системы идеологем, служащих выражению навязываемого человеческому сообществу (или естественно возникающего в нем) комплекса неадекватных представлений о некоторой сфере реалий, прежде всего реалий социальных. При этом мы будем ориентироваться на отражение их в текстах — объективных фиксаторах «социальной мифологичности».

Идеологема смысловой пустоты. Суть ее в том, что идеология обязательно включает в себя ряд положений (суждений, принципов), которые являются «пустыми формулами», то есть положениями, которые не несут в себе какого-либо отчетливого содержания. Это может проистекать из их внутренней противоречивости или из того, что разные клише несовместимы друг с другом, хотя это и маскируется соответствующей фразеологией. Впрочем, неадекватность «пустых формул» проистекает не столько из их ложности (неизбежного следствия их противоречивости либо несоответствия реалиям) — категории лжи и истины к ним применять вообще затруднительно, ‑ сколько из их неосмысленности. В целом можно сказать, что стирание различия между «истинностью» и ложностью, «маскировка» бессмысленного под осмысленное определяют иррациональность соответствующих идеологических клише, реализуемых в соответствующих текстах.

Идеологема всеобщей значимости. «Пустота» идеологических принципов, идеологических клише — их коренное свойство: она делает их «универсально применимыми». В самом деле, если некоторое идеологическое положение противоречиво, но тем не менее принимается в качестве истины, в действие вступает — осознается это или нет, безразлично — логический принцип: «Из лжи следует что угодно». Если же идеологема-клише «пуста», неосмысленна, то срабатывает то свойство человеческой психики и языка, которое было сформулировано основателем отечественной школы психолингвистики — Н.И. Жинкиным. Заключается оно в следующем: для любого неосмысленного предложения, коль скоро в тексте оно сформулировано (в естественном языке) грамматически правильно, ‑ а идеологические клише этому условию удовлетворяют, ‑ может быть построен языковой либо ситуативный контекст, в котором это предложение приобретает смысл. А отсюда один шаг до построения такого контекста — лингвистического либо воображаемо-вещного — в котором оно будет представляться истинным