Александр Лаврентьев - После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV – первой четверти XVI вв.

Хронологические рамки исследования истории Окско – Донского региона охватывают период от Куликовской битвы до окончательной ликвидации Великого княжества Рязанского т. е. между 1380 и 1521 гг., точнее между летом 1381 г., когда московский и рязанский великие князья заключили договор, в котором судьбе региона впервые на уровне межгосударственных отношений уделено серьезное внимание, и завершением строительства каменной Тулы, практически совпавшим с концом рязанской самостоятельности и, соответственно, присутствия Рязани в регионе как самостоятельного политического игрока. Следующий этап в истории Окско-Донского междуречья был связан со строительством в третьей четверти XVI в. первой крепости единого Российского государства в верховьях Дона и вблизи Куликова поля, Епифани, о которой уже приходилось писать [8].

Автор глубоко признателен друзьям и коллегам, в разговорах и дскуссиях с которыми писалась эта книга и которым он обязам как доброжелательной критикой, так и многочисленными ценными замечаниями и советами – А. А. Булычеву, А. В. Кузьмину, Ю. М. Эскину, А. А. Турилову, И. Н. Юркину, А. В. Шекову. Особая благодарность коллективу музея – заповедника Куликово поле и в первую очередь его директору В. П. Гриценко и заместителю директора по научной работе А. Н. Наумову, сделавшим все, чтобы эта книга появилась на свет.

Победные разультаты сражения на Дону 8 сентября 1380 г. давно сделали Куликовскую битву своего рода символом возрождения Руси, стали зримым прологом к освобождению от Ордынского ига, важнейшим этапом в объединении русских земель в единое государство, и пр. Но ясно, что, кроме общерусских, победа в Куликовской битве имела и региональные последствия, повлиявшие на расстановку сил в Окско-Донском регионе. Среди русских земель и княжеств эпохи феодальной раздробленности стратегический интерес к региону проявляли два крупнейших государственных образования, великие княжества Московское и Рязанское.

В ряду письменных источников, освещающих события вокруг Куликовской битвы, московско-рязанский договор лета 1381 г. занимает особое место, поскольку по сей день остается единственным современным Куликовской битве документом, упоминающим это ключевое событие в истории нашего Отечества. Один из пунктов докончания сообщает о том, что «князь великии Дмитрии и братъ, князь Володимеръ, билися на Дону с татары (здесь и далее в цитатах курсив мой. – А. Л.)» [9], и речь здесь может идти только о Куликовской битве. Заключенный великим князем московским Дмитрием Ивановичем с двоюродным братом и соправителем, князем Владимиром Андреевичем Серпуховским, и великим князем рязанским Олегом Ивановичем, договор неоднократно издавался и исследовался; последняя, четвертая по счету публикация текста сопровождается обстоятельным историографическим экскурсом и подробными комментариями [10].

То, что документ появился на свет как политический итог взаимоотношений Москвы и Рязани в том виде, в котором эти взаимоотношения сложились по результатам событий 1380 г., совершенно очевидно. 8 сентября, на праздник Рождества Богородицы, войска коалиции русских князей под руководством Дмитрия Ивановича Московского разбили на Куликовом поле орду темника Мамая. Олег Иванович не только не принял участия в сражении, но и был обвинен во враждебных действиях против Москвы на стороне татар и Литвы (подробнее об этом ниже). «Победа (коалиции русских князей во главе с Дмитрием Ивановичем. – А.Л.) поставила Олега Рязанского в беспомощное положение перед великим князем всея Руси. Олег потерял опору в ордынской власти и в сближении с Литвой. Великий князь Дмитрий использовал благоприятный момент, чтобы покончить с международной самостоятельностью Рязани» [11]; таким образом, «только отходом Рязани от Москвы в 1379–1380 гг. можно объяснить факт заключения докончания 1381 г.» [12].

Что касается позиции рязанского князя в московско-ордынском конфликте 1380 г., то летописные тексты сообщают о неблаговидных и антипатриотичных поступках Олега Ивановича, причем сюжет этот дается в некотором историческом развитии.

Если в самом раннем летописном рассказе о Куликовской битве, читающемся в Рогожском летописце и Симеоновской летописи (их общий протограф существовал уже в 1409 г. [13]), враждебные действия рязанского князя сводятся к «переметыванию» рязанцами мостов на пути армии – победительницы, возвращавшейся с Дона [14], то в Софийской I летописи старшего извода, восходящей к Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в. [15], речь уже впрямую идет о грабежах, учиненных подданными Олега Ивановича возвращающимся домой через Рязань победителям – москвичам. Последних рязанцы насильственно «имали» – задерживали, после чего «грабили и нагих пущали» [16], и содержание московско-рязанского договора 1381 г. как будто бы «прямо подтверждает те сведения о поведении Олега…, которые содержатся в раннем летописном материале» [17]. Созданный в начале XVI в. литературный памятник, Сказание о Мамаевом побоище, идет гораздо дальше летописных текстов. Здесь рязанский князь уже обвиняется в измене православию, предательстве общерусских интересов, выразившемся в существовании в 1380 г. антимосковского союза Рязани, Орды и Литвы [18].