Пантелеймон Кулиш - Отпадение Малороссии от Польши. Том 3

В начале марта 1654 года, явились от Хмельницкого в Москве посланниками войсковой судья, Самойло Зарудный, и переяславский полковник, Павел Тетеря, с прошением к царю от всего Запорожского войска и от «всего христианского мира российского». Они «били челом до лица земли и просили вельми» об исполнении 23 пунктов представленной ими петиции.

Казаки просили о том, чтобы царские чиновники в войсковые суды не вступались; чтобы Запорожское войско было всегда в числе 60.000; чтобы шляхта, приставшая к казакам, оставалась при своих шляхетских вольностях и избрала из своей среды старших на должности, как было при польских королях; чтобы в городах урядники избирались из местных жителей, которые бы отдавали приход в царскую казну и пр.

Все это было казакам по царской милости даровано и под каждой статьей подписано: «быть по их челобитью» или «быть по тому» и пр. Запрещалось только ссылаться, без государева указа «с Турецким султаном и с Польским королем»; под статьею о жалованье полковникам, есаулам войсковым и сотникам подписано:

«Отговаривать», а относительно платы всему казацкому войску: «Хотя число войска Запорожского и велико будет, а государю в том убытка не будет, потому что они жалованья у государя просить не учнут; а говорил (об этом) гетман при их, при судье (Зарудном) и при полковнике (Тетере), и им ныне о том говорить не доводится».

При петиции Запорожского войска было приложено 10 статей отдельно. Все они означены в самой петиции, но некоторые в приложении изложены подробнее. На эти 10 разъяснительных статей последовало более обстоятельное решение. Под статьею 9-ю написана особенно длинная резолюция, в которой поставлено казакам на вид, как долго и усердно просили они царской милости и заступничества; как с королевской стороны еще отцу Алексея Михайловича, царю Михаилу Федоровичу, и деду, патриарху Филарету Никитичу, учинились многие бесчестия и укоризны; как много великий государь прощал полякам ради того, чтоб они помирились с гетманом Богданом Хмельницким и Запорожским войском по Зборовскому договору; наконец, какие рати должен был царь собрать на защиту их от короля, какие понести издержки на ратный строй и на наем татарских и немецких войск. «Зная все это» (сказано в резолюции) «и видя такую царского величества милость и к ним оборону, посланникам говорить о жалованье не приходится». Впрочем государь пошлет привести в известность городские и другие доходы, после чего о жалованье Запорожскому войску, по рассмотрению царского величества, будет указ. «А ныне царское величество, жалуя гетмана и все Запорожское войско, хочет послать своего государева жалованья, по бывшим обычаям предков своих, великих государей царей и великих князей российских, гетману и всему войску Запорожскому золотыми».

Такова была петиция, представленная казаками царю через два месяца по принятии от них безусловного подданства, и ее-то казацкие историки превращают в «условия, на которых Украина соединилась с Мосновиею»; а как условий и договора в казацкой петиции вовсе нет, то казакоманы пускают в ход печатную молву, будто бы договор Хмельницкого с царем Алексеем Михайловичем существовал, но как-то, кем-то, где-то и когда-то потерян. От этого взаимные отношения русского Севера и русского Юга представляются любителям казатчины в ложном виде, и отсюда происходят антирусские стремления украинских патриотов, но извращение понятий о Хмельнитчине идет у нас издавна. Подобно тому, как во времена Жмайлов, Тарасов, Павлюков агитаторы казацких бунтов постоянно твердили «людям незнающим» о нарушении ляхами каких-то старых казацких прав и вольностей, крамольники времен Выговского, Юрия Хмельницкого, Бруховецкого, Тетери и, наконец, Мазепы распространяли в Малороссии толки о небывалой присяге бояр за царя и заставляли «незнающих людей» роптать на московское вероломство. Посеянные в малорусском обществе питомцами иезуитов предубеждения против Москвы были поддержаны фальшивыми летописями, поддельными документами, псевдоисторическими монографиями, воздыханиями поэтов-невежд о казацкой старине, и эта умственная язва до того въелась в слабые умы, что сказки об отношениях казаков к двум соперничавшим государствам находят еще и в наше время доверчивых читателей.

КОНЕЦ.