Пантелеймон Кулиш - История воссоединения Руси. Том 2

От начала столетней казацко-шляхетской войны до восстановления в Киеве православной иерархии в 1620 году

Издание товарищества «Общественная польза»

С.-Петербург

1874

Типография товарищества «Общественная польза», по мойке, № 5

I.

Издавая первые два тома своего сочинения, автор постоянно затруднялся вопросом: как поступить с материалами, которые — или, по своей редкости, мало известны публике, или, существуя в рукописях, вовсе ей не известны. Места, приводимые им в выносках, не удовлетворяли его желанию — ознакомить своего читателя с тем или другим источником, из которого он заимствовал свои сведения, — не удовлетворяли потому, что только прочитанный вп олне источник дает возможность понимать верно выборки из него, все равно как знакомство с совокупностью источников способствует к надлежащему уразумению каждого из них в отдельности. Для автора мало того, что читатель готов, положим, верить ему, то есть положиться на его безошибочное понимание данного места, взятого в отрозненном виде: он желал бы беседовать с читателем, не как с благосклонным посетителем его кабинета, а как с сотрудником. Интерес, представляемый историей, должен быть одинаков, как для пишущего, так и для читающего написанное: ибо всякая наука, в особенности же история, есть дело жизни, дело строгое, безотлагательное, необходимое; поэтому и напряжённость мысли у обоих должна быть одинакова; поэтому автор и его читатель — работники одного и того же дела. Только такое общение между ними — для обеих сторон полезно. Сойдя с трибуны, в качестве повествователя, автор должен желать увидеть на ней своего читателя, в качестве критика; а для того, чтобы читатель мог быть критиком своего историка, ему необходимо основательное знакомство с источниками по предмету, подлежащему критике.

Такое понимание отношений между серьёзным писателем и серьёзной публикой привело автора предлагаемой книги к мысли: прежде чем приступить к печатанию дальнейших томов предпринятого повествования, заняться изданием материалов, непосредственно к нему относящихся. Имея в руках сборник исторических свидетельств, послуживших автору опорой для его мыслей (и при этом, конечно, зная все изданное другими радетелями исторической правды), читатель будет судить о представляемом ему труде, не давая автору своего внимания в кредит и — что ещё важнее — находясь в возможности противопоставить авторскому суду суд собственный.

Итак, вместо третьего тома Истории Воссоединения Руси, появится в печати сперва первый том Материалов для Истории Воссоединения Руси , — работа, равно интересная для автора и, может быть, более полезная для распространения в нашем обществе исторических знаний. Хотя автору небезызвестно, как почтенные труды Археографической Коммиссии залёживаются в книжных складах, но тем не менее он надеется, что предпринимаемый им сборник исторических сведений найдёт столько читателей, сколько ему желательно иметь их. Археографическая комиссия, как учреждение государственное, держалась, так сказать, в высших сферах документальности и, сообразно с достоинством учёной коллегии, ограничивалась лишь краткими указаниями внутреннего содержания печатаемых документов. Притом формат её изданий, своей грандиозностью, отличался от книг, которые люди, живущие в укромной простоте, привыкли держать в руках. Неудобства чисто внешнего свойства отвлекали внимание большинства читателей и от внутреннего достоинства изданий Археографической комиссии. Я, как издатель, отвечающий за себя одного, имею своего рода удобства, которыми и не премину воспользоваться. Во-первых, по моему личному воззрению, я придаю гораздо больше исторического значения бумагам второстепенной важности, нежели строго оформленным или официозно авторитетным свидетельствам и торжественным актам. Во-вторых, я могу позволить себе совершенно свободный выбор материалов из рукописей, накопившихся в библиотеках и архивах со времён оных, и в-третьих, я намерен снабжать печатаемые исторические свидетельства подробными указаниями их содержания, сближениями, ссылками и т. п. Все это должно, мне кажется, сообщить моему сборнику, в глазах публики, хотя часть того интереса, с которым историк разворачивает неизвестный ему рукописный или обнародованный источник. Но, если я ошибаюсь, в таком случае мой труд вознаградится иным, не материальным, способом. Он, в поколении грядущем, найдёт себе читателей, приготовленных к чтению исторических свидетельств лучше, нежели наше поколение, а верный след былого, который в нём сохранится, без сомнения, переживёт и мои собственные изображения отдалённого времени, и те, которые будут противопоставлены им, как более верные.