Серго Берия - Мой отец – нарком Берия

Неправда, что отец и ученые нервничали, дергали военных и тому подобное. Мы находились, как я уже говорил, в одном из бункеров. Там их была целая система. Были отсеки, в которых находились всевозможные службы. Каждый занимался исключительно своим делом. Ни Курчатов, ни остальные в ход испытаний не вмешивались. Это был военный полигон, который и обслуживали военные. Вмешательство ученых просто не требовалось. Свою задачу они выполнили, теперь дело было за другими людьми. Впоследствии были созданы специальные авиационные эскадрильи, ракетные части, участвующие в испытаниях, а тогда эта задача была возложена на одно из войсковых соединений.

От Курчатова уже ничего не зависело. Изделие создано, передано военным, а там уж как получится. А вообще мой отец всегда настаивал на том, чтобы военные привлекались с начала разработки. Когда мы проводили испытания новой техники, он мне всегда говорил об этом. И в жизни мне это здорово помогало, скажу честно. Военные не тогда должны изучать то или иное изделие, когда оно поступит в войска, а с момента начала разработки. Тогда и во все тонкости вникнут, и по ходу дела что-то обязательно подскажут дельное. Этому совету я следовал и при жизни отца, и еще в большей степени позднее. Ни одна разработка без каких-либо огрехов, как ни крути, не обходится. Я сам окончил Военную академию, адъюнктуру, всю жизнь работаю на оборону, но никогда не считал зазорным принять дельный совет кого-то из тех, кому придется в будущем иметь дело с нашими разработками.

Да всякое в жизни бывает. Скажем, нам, разработчикам, что-то проще сделать каким-то образом, а как это скажется на использовании техники в боевой обстановке? Говорю об этом вот почему. Многие Генеральные, Главные конструкторы – так бывало не раз – рассматривали военных как людей малокомпетентных. У моего отца был иной взгляд на эти вещи. А в том, что он оказался и здесь абсолютно прав, я убеждаюсь на протяжении многих лет.

Не знаю, насколько интересны будут мои рассуждения молодым ученым, но, как мне кажется, отца это в какой-то мере характеризует. Лишь недоумение вызывают россказни о том, что на полигоне он кричал на людей, нервировал военных. Некоторые высказывания того же Славского вызывают доверие. Например, пусть спустя много лет, но признал же он, что Лаврентий Павлович всегда прислушивался к мнению специалистов, прекрасно справлялся со всеми организационными проблемами, помогал проводить в жизнь все необходимые решения. Правда, некоторое удивление вызывает фраза «Берия нам не мешал»…

Спасибо, как говорится, и на этом. Когда Курчатова заставляли дать показания на отца и написать, что Берия всячески мешал созданию первой советской атомной бомбы, Игорь Васильевич сказал прямо: «Если бы не он, Берия, бомбы бы не было».

Теперь о том, кто доложил Сталину о взрыве. Это сделал лично мой отец. Так что все разговоры о том, что кто-то опередил здесь моего отца и тот был разгневан, абсурдны. Кто мог доложить, кроме него?

Сообщение ушло в Москву прямо с ядерного полигона, а несколько позднее Сталин попросил отца пригласить к нему Игоря Васильевича Курчатова и его ближайших помощников, а также членов атомного комитета. Тогда разговор состоялся более обстоятельный, конечно.

Такое приглашение в те годы расценивалось посильнее, чем самый высокий орден. Ученые остались довольны приемом. Все получили колоссальное материальное вознаграждение, автомобили, для них были построены дома. Словом, труд атомщиков был оценен по достоинству. И это, заметьте, в условиях всеобщей послевоенной бедности. Сталин тогда сказал, что с большим удовольствием сделал бы все это и для всех остальных людей, работавших над ядерным проектом, они это заслужили, но, к сожалению, пока такой возможности у страны нет.

Многие ученые тогда же были отмечены высокими наградами. Мой отец получил Государственную премию. Но дело, конечно, не в наградах. Сделав такое большое дело, все они были чрезвычайно рады. Что бы мы ни говорили сегодня, но тогда был создан ядерный щит государства. Именно тогда, как известно, и завершилась монополия США на ядерное оружие.

Самые добрые воспоминания остались у меня об Игоре Васильевиче Курчатове.

Из официальных источников:

Игорь Курчатов. Академик. Трижды Герой Социалистического Труда. Первый организатор и руководитель работ по атомной науке и технике в СССР. Под его руководством сооружен в 1939 году первый советский циклотрон, в 1940 году открыто спонтанное деление ядер урана.