Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику» - Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

Как вспоминал позднее В. Белкин, бывший студентом МГИМО в 1945–1947 гг., «во-первых, среди нас были участники заграничных походов, способные связно изложить свои впечатления. Во-вторых, мы так или иначе в ходе учебы знакомились с литературой, освещавшей экономическое положение зарубежных стран… В книжных магазинах, особенно букинистических, можно было купить по не очень высокой цене множество хороших книг, с помощью которых можно было соотнести жизненные уровни СССР и стран Запада по крайней мере в историческом плане… Не стоит забывать, что мы интенсивно изучали иностранные языки, а число радиоприемников, хоть и медленно, но увеличивалось» {257} 257 АОМ. Ф. 2. Д. 21. Оп. 1. Л. 6–7. . И хотя эти воспоминания касаются весьма узкой социальной группы, в первую очередь студентов одного из самых престижных вузов, некоторые черты, отмеченные мемуаристом, были характерны и для общества в целом.

В первые послевоенные годы советское руководство активно пыталось свести к минимуму последствия знакомства многих советских людей с повседневной жизнью Запада (отсюда — идеологические кампании конца 40-х — начала 50-х годов, в том числе «борьба с космополитизмом»).

Обосновывая дальнейшие изменения в сторону все большей «закрытости» советского общества, И.В. Сталин в феврале 1947 г. на обсуждении второй серии фильма «Иван Грозный» проводил такие исторические параллели: «Мудрость Ивана Грозного состояла в том, что он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая страну от проникновения иностранного влияния… Петр I — тоже великий государь, но он слишком либерально относился к иностранцам, слишком раскрыл ворота и допустил иностранное влияние в страну, допустил онемечивание России…» {258} 258 Цит. по: Марьямов Г.Б. Кремлевский цензор: Сталин смотрит кино. М, 1992. С. 85.

Но все меры, предпринятые в этом направлении, дали лишь ограниченный и временный эффект. Последовавшая робкая десталинизация 50–60-х годов, сопровождавшаяся определенным расширением контактов с внешним миром, а затем и «разрядка» 70-х оставили после себя совершенно иную ситуацию, анализ которой выходит за рамки данной работы.

В мифологизированном по преимуществу массовом сознании, по образному выражению французского историка М. Блока, всегда правил «Старик Наслышка» {259} 259 Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М., 1986. С. 77. . Изустная передача была гарантом подлинности и достоверности. Традиционная культура отсекала рациональные, лежащие за пределами понимания, моменты и привносила свои, фантастические трактовки. В огромной степени это относится и к восприятию внешнего мира, в том числе и в межвоенный период, о котором пойдет речь {260} 260 Подробнее о восприятии внешнего мира массовым сознанием см.: Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. М, 1998. .

Довольно долго мир приходил в себя после Первой мировой войны, и не успели еще излечиться все раны, как на горизонте замаячила Вторая мировая. Некоторые западные историки даже предлагают рассматривать Первую и Вторую мировые войны как одну войну в двух действиях — слишком очевидны были минусы Версальской системы, слишком много нерешенных вопросов оставила Великая война 1914–1918 гг.

Воздействие Первой мировой войны было столь значительным, что позволило ввести новое понятие — «тотальная война», т. е. война, которая не только затрагивает, но и коренным образом меняет ситуацию во всех сферах жизни общества.

Потери на фронтах (10 млн. убитых, 20 млн. искалеченных, 5 млн. вдов и 9 млн. сирот), потери, понесенные гражданскими лицами в результате военных действий или бомбардировок (в относительно далекой от театра боевых действий Англии от авиационных бомб погибло свыше 1400 человек); от болезней (только пандемия «испанки» унесла примерно 27 млн. человек); от внутренних конфликтов (например, избиение армян в Турции); крах финансовой системы многих стран и одновременно — кратковременное процветание в колониях, сопровождавшееся переходом части функций управления в руки туземной элиты; невиданный рост государственного контроля; формирование военно-промышленного комплекса; массовое вовлечение женщин в производство; даже изменения в организации и проведении досуга — вот что такое «тотальная война» {261} 261 См.: Ходнев А.С. «Великая война» в зарубежной историографии: концепция тотальной войны // Преподавание истории в школе. 2000. № 10. С. 16–20; Сыч А.И. О некоторых социально-психологических последствиях первой мировой войны // Вопросы истории. 2001. № 11–12. С. 109–113. .