Брендан Симмс - Европа. Борьба за господство

Благодаря этому Центральная Африка на короткий срок стала средоточием европейской геополитики. Французы наступали с северо-запада, англичане двигались с юга и северо-востока. Бисмарк опасался, что бассейн реки Конго предоставит Франции множество цветных солдат, которых французы используют против Германии в Европе. Карта Африки не давала канцлеру покоя. По его настоянию была созвана конференция европейских держав в Берлине, которая работала с декабря 1884-го до конца февраля 1885 года, обсуждала будущее Центральной Африки и способы поддержания нейтралитета бассейна реки Конго в случае войны. [759] W. J. Mommsen, ‘Bismarck, the Concert of Europe, and the future of West Africa, 1883–1885’, in Stig Förster, Wolfgang Mommsen and Ronald Robinson (eds.), Bismarck, Europe and Africa. The Berlin Africa conference 1884–1885 and the onset of partition (Oxford, 1988), pp. 151–70, especially pp. 165–6. По результатам переговоров европейцы поделили большую часть континента. Лондону достались Бечуаналенд, Британская Восточная Африка и Британское Сомали. Франция получила Бенин, Габон, Мадагаскар и ряд территорий Западной Африки. Бисмарк приобрел Юго-Западную Африку, Германскую Восточную Африку, Того и Камерун. Вместе с тихоокеанскими территориями Новой Гвинеи, Маршалловыми и Соломоновыми островами эти владения составили заморскую часть Германской империи. Сам жизненно важный бассейн реки Конго с его огромными ресурсами сочли слишком ценным, чтобы передать какой-либо крупной европейской державе, а потому передали «безобидной» Бельгии. Ожидалось, что либеральный и молодой бельгийский монарх Леопольд упразднит работорговлю и откроет несчастным конголезцам новые жизненные перспективы. Бисмарку вновь пришлось вникать в события вдали от границ Германии, чтобы обеспечить безопасность рейха. Центральная Африка и Центральная Европа, таким образом, оказались тесно связаны. [760] Sönke Neitzel, ‘“Mittelafrika”. Zum Stellenwert eines Schlagwortes in der deutschen Weltpolitik des Hochimperialismus’, in Wolfgang Elz and Sönke Neitzel (eds.), Internationale Beziehungen im 19. und 20. Jahrhundert. Festschrift für Winfried Baumgart zum 65. Geburtstag (Paderborn, Munich, etc., 2003), pp. 83–103.

Имперская модернизация вызывала ожесточенное сопротивление местного населения. Когда египтяне попытались выполнить свои обязательства перед европейцами, «прирастив» территорию на юге и приложив усилия по ликвидации работорговли, к чему принуждал союзный договор, мусульманские «гранды» в Судане, чье экономическое положение зависело от рабства, восстали в 1881 году под началом Махди. [761] Настоящее имя – Мухаммад Ахмад; религиозный лидер Судана, объявил себя «спасителем веры» и возглавил вооруженное сопротивление туркам и египтянам . Примеч. ред. В 1883 году армия хедива, которой командовал Хикс-паша, [762] Британский полковник в отставке У. Хикс, которого османский наместник Египта Рауф-паша поставил командовать войском египтян против махдистов . Примеч. ред. была разгромлена наголову; два года спустя, в феврале 1885-го, повстанцы после длительной осады захватили Хартум и убили легендарного защитника города генерала Гордона. Победоносный Махди провозгласил джихад, объявил хедива изменником, восстановил рабство и пообещал возродить халифат. Примерно тогда же буры отразили попытку британцев двинуться на север от Капской провинции, разгромив британский отряд у холма Маюба. В 1884 году открытие месторождений золота в Витватерсранде обеспечило буров средствами для закупки оружия в Европе.

Колониальная экспансия на самом Западе встречала весьма противоречивые оценки. Вызывала серьезные сомнения этика империализма. [763] Benedikt Stuchtey, Die europäische Expansion und ihre Feinde. Kolonialismuskritik vom 18. bis in das 20. Jahrhundert (Munich, 2010). Кроме того, имелись разногласия по поводу экспорта коренных европейских ценностей за пределы европейского мира. «Мы думаем, – писал один радикал-антиимпериалист, – что весь накопленный опыт опровергает преждевременные попытки насадить нашу специфическую цивилизацию среди нынешних племен, находящихся на гораздо более низкой ступени развития; что касается рабства, будет вполне достаточно, «если Западная Европа предотвратит вывоз африканцев, тогда как в самой Африке вмешиваться не следует, можно просто наблюдать за естественным развитием этого института». [764] Gregory Claeys, Imperial sceptics. British critics of empire, 1850–1920 (Cambridge, 2010), p. 111. Еще приводился довод, что чрезмерная озабоченность делами Азии и Африки отвлекает государственных мужей от решения насущных проблем безопасности в метрополиях. Немецкие социал-демократы упорно нападали на колониализм как на «роскошь», которая препятствует урегулированию взаимоотношений с царским деспотизмом. В России панслависты были согласны поддержать экспансию в Среднюю Азию, но лишь до тех пор, пока та не заставляет государство забыть об «исторической миссии» на Балканах. Громче всего критика звучала во Франции, где большинство населения полагало, что основная цель национальной политики состоит в налаживании отношений с Германией, а вовсе не в погоне за заморскими колониями. Противостояние народа и власти выплеснулось в негодовании из-за провала тонкинской экспедиции 1885 года и обрушило кабинет Жюля Ферри. Главные радикальные газеты сетовали, что «за парочку шахт сомнительной ценности в Индокитае Ферри пожертвовал нашей безопасностью, нашим достоинством и нашими надеждами». [765] Schivelbusch, Culture of defeat, p. 181.