Валентина Никитина - ОТ ПЕЧАЛИ ДО РАДОСТИ

Была она высокого роста, несколько суховата и совершенно некрасива, но отличалась мягким нравом и доброжелательностью, что и позволяло ей иметь много друзей и знакомых. Один из которых и пристроил ее на работу в Совнарком.

Эльза Карловна была рада новым постояльцам. К 35 годам она, похоронив родителей, так и не обзавелась семьей. Она с удовольствием приняла Наталью, которую сразу стала называть своей красавицей – сестрой, а Семку вообще посчитала за сына.

Развив бурную деятельность по обустройству своих подопечных, она устроила Наталью на Высшие медицинские курсы, а Семку записала в школу. Так и началась для них новая жизнь.

Глава 5. Доброе братство лучше богатства.

Михаил Царев вступил в новую должность заместителя начальника Губернской Чрезвычайной Комиссии. Он тут же пригласил на работу в ЧК братьев Ворониных. Первым делом, они решили отомстить Корневу, произвести обыск в его доме, а потом и арестовать.

Отряд ЧК, прибывший в село, сразу же направился к дому Корневых. При обыске в овине была обнаружена спрятанная винтовка, а в амбаре несколько мешков зерна, скрытые от власти, которые в соответствии с Законом изъяли.

Василий и Алексей, принимали участие в обыске, но действовали как-то неловко. С одной стороны, они хотели обнаружить брошку, а с другой, ее тоже надо было бы конфисковать, чего ни один, ни другой совсем не хотел.

Озираясь по сторонам, стараясь угадать, куда мог запрятать Корнев брошь, они не старались проявить особое рвение с обыском. Жена Андрея Ивановича – Матрена Власьевна и дочь – Марфа, растеряно глядели на братьев Ворониных, как – бы прося их побыстрее это закончить. Михаил в это время допрашивал Корневых, записывая ответы в протокол.

Полной неожиданностью для женщин стало, когда Царев объявил об аресте Отца и братьев. Они, как полагалось бабам, заголосили. Мужиков Корневых посадили в телегу и отправили в ЧК. Через некоторое время всех участников самосуда на братьев Спириными арестовали и отправили в тюрьму. Правда отсидели они недолго, после объявленной В.И. Лениным амнистии, все они вышли на свободу.

После ареста Корневых, братья Воронины решили активно действовать. Василию нравилась Марфа, и теперь никто не мог помешать жениться на ней. Женщины, оставшиеся без мужиков, где постоянно нужны сильные мужские руки, запаниковали.

Помощь братьев, и особенно Василия, пришлась, как нельзя кстати.

Приближался Покров, который к тому же был престольным праздником на селе, а на Покров обычно игрались свадьбы.

Довольные, что все так разрешилось, надеясь на скорый исход задуманного, Василий с Алексеем, договорились, что, женившись на Марфе, Василий найдет и разделит богатство поровну. Но как говорится, мы предполагаем, а бог располагает.

Василий зачастил в дом к Корневым. При всяком удобном случае, в свободное от работы время, он приходил к Матрене Власьевне и к Марфе, чтобы помочь по хозяйству.

Сначала женщины встретили его настороженно и сухо, отказывались от помощи. Но потом Матрена Власьевна, утвердившись в безысходности своего положения, смирившись, стала привечать Василия. Она быстро поняла, что Василий может стать для нее неплохим зятем и хорошим мужем для ее дочери. Работящий, добрый, незлобивой, все больше и больше нравился Матрене. А то, что он работал в ЧК, могло служить надежной защитой в это смутное время. Она всячески поощряла заботу Василия о них. Марфе же нравился Алексей, но он не проявлял к ней никакого внимания.

За месяц до Покрова Василий по направлению ЧК уехал на учебу в Муром. Он попрощался с Марфой и Матреной Власьевной, заручившись их согласием справить свадьбу на Покров.

Алексей продолжал работать и активно участвовать во многих мероприятиях, как в ЧК, так и в первой партийной ячейке села. Не давал покоя и монастырь, который теперь уже официально в документах кроме как «осиным гнездом контрреволюции» и «притоном черного воронья» иначе не называли.

Такое рвение быстро заметили коммунисты в Волости. И на очередном собрании сельсовета Волисполком рекомендовал на должность председатели сельсовета Алексея Воронина. Правда выборы прошли не совсем гладко, ряд граждан позволили себе «антисоветские высказывания», которые тут же запротоколировали и передали в ГУБ ЧК.

Как-то, прибыв к себе на службу, Алексей случайно узнал об амнистии, по которой должны были выйти Корневы. Алексей понимал, что с прибытием Андрея Ивановича все может рухнуть.