Морис Леже - Неразгаданные истории в Истории Франции

б) Следующая псевдозагадка – «загадочный» палец Фомы, указывающий вверх. Этот палец часто путают с загадочным пальцем на картине Леонардо «Жан Батист». Достаточно вспомнить, что Фома был прозван «неверующим», так как попробовал дотронуться до воскресшего Христа, чтобы убедиться, что видит Его не во сне. Палец – это знак недоверия и сомнения.

в) Третья псевдозагадка – рука с ножом возле Петра, кому она принадлежит? Есть мнение, что это не рука Петра. Конечно, это его рука, но рука вывернута в необычную позу. А иначе и не могло быть, нельзя же направлять нож в сторону Христа! А то, что это нож в руке Петра, тому нет сомнения. В самой Библии сказано, что во время ареста Христа в Гефсиманском саду Пётр пытался защитить Учителя и ножом отрезал ухо римскому солдату. Возможно, что фигура Петра с необычным положением руки с ножом является художественным приёмом показать быстрое движение частей тела. А Леонардо любил изображать движение. Достаточно вспомнить его рисунки с протуберанцем потоков воды. Сегодня только киносъёмка с последующей замедленной перемоткой даёт нам такое представление. У Леонардо был не глаз, а фотокамера!

с) Последняя псевдозагадка фрески Леонардо, часто упоминающаяся некоторыми писателями, – это то, что будто бы существует среди изображённых апостолов автопортрет Леонардо в лице апостола Фаддея. Это почти полная фантазия. Когда Леонардо писал «Тайную Вечерю» ему было 43 года, и в это время он не носил бороды. Наше представления о Художнике как старце с большой бородой сложилось по его автопортрету последних его лет жизни, где он действительно изображён беззубым старцем с огромной бородой. Всю жизнь Леонардо лишь отпускал длинные волосы своей шевелюры. Он был к тому же высокого роста, более 1 м 90 см, и поражал своих современников силой (мог гнуть подковы), то есть имел телосложение Геркулеса, а не сутулого старика, изображённого в «Тайной Вечере».

А где же истинная тайна «Тайной Вечери»? А вот об этом и пойдёт речь далее. Это, прежде в сего, руки Христа. По известному канону Церкви в Тайной вечере должно произойти два важных события, и эти моменты Леонардо никак не мог не отразить в своей фреске: первое, Христос должен объявить: «Один из вас меня предаст, и я умру мученической смертью» (и этот эпизод мы уже рассмотрели); второе, это утверждение таинства евхаристии: «Сеё есть тело моё (Христос должен держать в руке хлеб), сеё есть кровь моя (Христос должен указать на вино), и вершите это в память обо мне». Действительно, одна рука Христа подаёт как бы хлеб (она раскрыта и выступает вперёд), другая судорожно сжата и как бы говорит, что один из вас предатель. Всё идеально совпадает. Но рука – то подаёт хлеб левая, а не правая. Леонардо был левшой, но не Христос же. Это первый казус. Второй казус: по каноническому изображению Тайной вечери Иуда Искариотский должен быть слева от Христа. Это строгое общеизвестное правило (нечисть всегда слева, как тот распятый вместе с Христом разбойник, что не признает в Христе Сына божьего, а справа распятый приз нает). Пётр также почему-то расположен справа, а не слева. По евангелию он отрёкся от Христа. «Не пропоёт петух и трижды, как ты отречёшься от меня», – скажет Христос.

Действительно, во время ареста Христа римский солдат спросит: «Ты есть ученик Иисуса?» – «Нет я не его ученик», – ответит Пётр. Поэтому Пётр также должен находиться слева от Христа, а на фреске он справа. Иуда Искариотский держит кошелёк в правой руке (обычно то, что получили давно, хранят в левой руке), а левой пытается что-то сделать, что-то схватить, как если бы он был также левшой! Не слишком ли много левшей во фреске! Разрешить эти противоречия можно легко при одном условии – «Тайная Вечеря» написана в зеркальном отражении! Поднесите картинку «Вечери» к зеркалу, и вы в этом сразу же убеди тесь. Иуда и Пётр окажутся слева от Христа. Левая рука Христа станет правой, и он будет подавать хлеб правой. В левой руке Иуды окажется и кошелёк с серебрениками, а его правая рука будет к чему-то тянуться, чтобы схватить ещё что-то. Только нож Петра окажется в левой руке. Но может быть так и должно быть, ведь Пётр не наносит удар, а лишь угрожает, держа нож в запасе (ножны держат в левой руке). К тому же нож в левой руке может быть знаком греховности насилия. Эта версия зеркального изображения подтверждается и более логичным порядком изречений и реакций Апостолов. Вот как это выглядит уже в зеркальном отражении:

В центре фрески