Валерий Золотуха: Великий поход за освобождение Индии

- Эта группа гор называется Кадринатх-Бадринатх. Там берет свое начало великий Ганг. А это знаменитая гора Нандадеви...

- Манда деви? - удивился Новиков, дуя на свои красные, как лапы гуся, ладони.

- Нандадеви, - поморщилс Брускин. - Ее вершина видна из любой точки Индии. Между прочим, существуют свидетельства, что в ее пещерах скрывается людоедское племя хетти, живущее еще в каменном веке. Разумеется, это не более чем миф.

Новик смотрел на комиссара с бесконечным уважением.

- Гляжу я на тебя, Григорий Наумович, и диву даюсь! Вроде голова не такая большая... И как это в ней все помещается!

Брускин смущенно усмехнулся.

- В гимназии моим любимым предметом была география. Думаю, если бы я не стал революционером, то наверняка был бы географом, путешественником. В этих профессиях много общего. И те и другие - первопроходцы! Вы не находите, товарищ Новиков?

- Да я в этом ни хрена не понимаю! - искренне признался Новик. - Вот ты мне сейчас говорил-говорил, а я уже ни-чего-шеньки не помню! Я, Григорь Наумыч, страсть как учитьс не любил. Мне легче руку себе отрубить, чем слово какое написать...

Брускин нахмурился.

- Это плохо! Учиться надо, Иван Васильевич. Учиться, учиться и учиться... Вот освободим Индию - и засажу я вас за парту.

Новик проводил внимательным мужским взглядом сидящую верхом на белой кобыле Наталью.

- Взять-то мы ее возьмем, да только прежде яйца б не поморозить... А то и останется тогда - учиться и учиться, - задумчиво проговорил Иван.

Брускин вновь поморщился и, решив сменить тему, указал на другую вершину.

- А это...

Но вдруг Новиков обеими руками выбил из седла комиссара и сам полетел следом в девственно белый снег. В следующее мгновение кусок синего льда там, где только что была голова Брускина, вдруг взорвался фейерверком, и прощально визгнула улетающа от рикошета пуля. И только потом прозвучал звук выстрела, он рос, множился, гуляя эхом среди гор, и красноармейцы стали крутить головами, высматривая, откуда стреляли, а главное - в кого.

Осаженна на всем скаку белая кобыла остановилась рядом. Наталья хотела соскочить, но зацепилась сапогом за стремя и полетела в снег до кучи, и теперь они барахтались в снегу втроем.

- Живы? Оба живы?

- спрашивала Наталья.

- А что? Что такое? - крутил головой ничего не понявший Брускин.

- Стреляли в тебя, Григорь Наумыч, - объяснил, поднимаясь, Иван.Аккурат с твоего умного котелка крышку бы и сняли.

- А как же вы поняли, что в меня? - На лице комиссара совсем не было страха, было одно удивление.

- Выстрел-то я увидел.

Во-он там. А что в тебя - почуял, - объяснил Иван.

- Шесть человек сегодня, - со вздохом сказала Наталья, помога Брускину подняться.

- Ишь ты, как за комиссаром ухаживаешь, - щурясь насмешливо, прокомментировал Иван.

Наталья хотела что-то ответить, но замерла. У одного из кавалеристов вдруг слетела с головы и полетела кувырком буденовка, плотно наполненна чем-то розовым. Сам верховой стал валиться набок и упал в снег лицом.

И только потом услышали выстрел.

- А вот и седьмой, - мрачно сказал Брускин.

- Ох поймаю я того стрелка, распанахаю его от темечка до самого копчика, - играя желваками, пообещал Иван.

Мерцали угли в очаге, устроенном посреди горского домика, в котором спали на полу вповалку красноармейцы и страшно, будто соревнуясь, храпели.

Иван не спал. Он прикурил самокрутку и поднес горящую спичку к розовой палочке благовоний у домашнего алтаря. Палочка загорелась и задымила, осветив местного бога. Бог был небольшой, медный, голый мальчик-подросток с монголоидным типом лица. Иван внимательно смотрел на него.

Сидящий рядом повел носом и открыл глаза.

- Ну и вонь. Ты чего не спишь, Иван?

- Храпите, черти, - объяснил Иван, не отводя взгляда от бога.

- Гляди, барин, - пробурчал красноармеец и повернулся на другой бок.

В приоткрывшуюся дверь втиснулс часовой с винтовкой.

- Новик, ты здесь, что ль? - спросил он громко.

- Не ори, народ разбудишь, - отозвался Иван.

- Тебя Лапиньш вызывает, срочно!

Иван не двигался, продолжая курить, и все смотрел на медную фигурку.

- Слышь, что ль, срочно!

- Я ему нужен, вот пусть и подождет...

- проворчал Иван и стал подниматься.

Над самым большим из домов повис в безветрии красный флаг. Это был местный храм. Алтарь здесь был большим и бог, тот самый мальчик из меди, тоже большим, в человеческий рост. Вокруг него и расположились отцы командиры.

- Що це за чоловики? - возмущенно кричал Ведмеденко.