Ким Сушичев - Имена и судьбы некоторых давнеславянских вождей и жрецов

Вытощенный войной с Византией каганат не имел сил для действенного противленья. Повсюду под ногами авар горела земля. Тем более рушилось аварское господство в отдалённых северных и россветных (восточных) оболостях, где авар было меньше, а самостоятельность славян – больше. Из бужанских земель авары просто бежали – или постепенно вымерли в ворожебном окруженьи, без связи с разваливающимся каганатом и без всяких подкреплений. По крайней мере, позднейшее волынское переданье всецело приписывало их гибель вышнему суду: «Бог вытребил их, и не осталось ни одного обрина». На Руси до Двенадцатого в.дожила поговорка: «Погибли, как обры», то есть без потомства (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 12; Т.2. Стб. 9; Т. 38. С. 14).

У северных ляшских племён меж Вислой и Одером не было особых причин выступать против каганата. Но слабый союзник – союзник безполезный. К тому же общение с каганатом вполне могло теперь наволочь на ляхов месть со стороны его усилившихся ворогов – велетов, хорватов, сербов или самого Само. Лендзянские племена также отложились от каганата в конце Шестьсот двадцатых – Шестьсот тридцатых гг., не без внутренних несголосий. Около этого веремени или немногим позже погиб середень аварского присутствия в ляшских землях – просуществовавший лишь несколько десятилетий город Шелиги (Числяется в переделах первой половины Седьмого в. (Седов, 1995. С. 45). Созданный под патронатом авар вокруг него племенной союз распался. Аварские выселки в Мазурах оказались в отгороженьи и потеряли связь с каганатом.

За разворачивающимися событиями пристально следили соседи катящейся в пропасть бродяжьей державы. Подданные Само, хорваты и сербы в своей борьбе с каганатом опирались на союз с франками (О союзе Само с франками говорит он сам франкскому послу (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368/369). При дворе мужа (короля) Дагоберта, правившего володеньями франков на северо-востоке, в Австразии, а в 629 г. занявшего перестол в Париже, пристально следили за войной аваров и славян. Герцоги приграничных германских племён рассчитывали, что она позволит им в союзе с франками существенно расширить свои володенья на восток, покорить земли «вплоть до державы» (Это, видимо, имеет в виду Фредегар (Fred. Chron. IV. 58.: Свод II. С. 366—369). На то время, однако, Дагоберт предпочёл удержаться от открытого вступленья в военные действия. С аварами справлялись словене, а воевать с самими словенами пока не имелось причин.

С. В. Алексеев. Славянская Европа V—VIII веков. – М.: Вече, 2009. С. 247—248.

С крушением аварского володычества борьба западных славян за свою независимость не закончилась. На повестку дня ставала новая угроза. Границы Франкского государства, несколько десятилетий раздвигавшиеся на россвет (восток), давно уже остановились у двигавшихся настречу славянских пределов. Пока отношения меж ворогами авар оставались дружественными. Но после начала горожанской войны в каганате они продержались – самое большее – считанные месяцы. Война меж Само и Дагобертом вспыхнула в тот же год (Там же. С. 254).

Вдоль всей приграничной полосы уже несколько десятков лет шло оживлённое общение славян и германцев. В целом оно было дружественным. Народы торговали, смешивались меж собой. Случались, однако, и столкновения.

В Шестьсот тридцать первом/втором г.одно из столкновений завершилось печально. Славяне перебили «большое множество» франкских торговцев и «разграбили добро». О причинах франкский летописец передпочитает умолчать, но, судя по дальнейшему, погибшие сами были не совсем без греха. Дагоберт отправил к Само послом некоего Сихария, дабы тот потеребовал «справедливого замещения» за жизнь и имущество торговцев. Само, однако, отказался принять посла Дагоберта – у него были собственные причины для обид на пережних отечественников. Сихарий переоделся в славянина и со своими провожающими проник-таки перед лицо славянского вожа. Здесь он выложил ему теребования Дагоберта. Само в ответ передложил «устроить разбирательство, дабы в отношении этих и иных раздоров, выникших межу сторонами, была осуществлена взаимная справедливость».

Это франкского посла не устроило. Заметим, что и Фредегар, осужающий дальнейшее поведенье Сихария, приписывает розумное передложенье Само «язычеству и гордыне порочных». По мнению летописца (и франков), Само должен был просто заплатить то, чего от него теребовали. Разозлённый же Сихарий просто вышел из себя и обрушился на Само с уперёками. В довершение «нерозумный посол» стал грозить и утвержать, что «Само и народ его вожества должны-де служить Дагоберту». Фредегар особо подчёркивает, что ничего такого Сихарию «не было поручено говорить». Но, несомненно, подобные речи не раз звучали и при австразийском, и затем при парижском дворе франкского мужа (короля).