Ким Сушичев - Имена и судьбы некоторых давнеславянских вождей и жрецов

Сраженье с ворогом оказалось успешным. «Огромное множество» авар погибло в бою. Само отличился в битве особенно. По словам Фредегара, «столь большая доблесть проявилась в нём против гуннов, что было удивительно». Молва о доблести франкского торговца разпросторонилась середи поднявшихся славян. Середи многочисленных вожей боровшихся с аварами племён, и тем более середи молодых ещё полукровок, ставлявших боевой костяк поднявшихся, не могло на то веремя найтись общепризнанного вожа. Прославившийся удалец-иноземец пришёлся кстати – как подходящий военный вожак и незанятый судья, способный одинить разрозненные племенные союзы повстанцев. Пришедший в нужное веремя и выказавший нежданную от торговца доблесть, он мог передстать в глазах славянам посланцем богов. Перепятствием к такому признанию могло стать разве что его помазянство (христианство). Однако Само оказался родновером (Фредегар сообщает о многожёнстве (Fred. Chron. IV. 48.: Свод II. С. 366/367) и затем прямо о язычестве Само (Fred. Chron. IV. 68.: Свод II. С. 368/369). Сансский округ был в ту пору весьма слабо опомазянен (Labuda 1949. S. 96—124). Фредегар даже не уперекает Само за вероотступничество – был ли тот вообще помазан (крещён?).

Итак, славяне выбрали Само великим вожём («королём») и общим передводителем в войне с аварами. Само оправдывал ожиданья, хоробро и умно защищая вверившиеся ему племена (Fred. Chron. IV. 48.: Свод II. С. 366/367). В племенной союз, одинившийся вкруг удачливого галла, на первых порах вошли поднявшиеся против авар славяне Середнего Подунавья – мораване, дулебы, зличане и их соседи. На севере вожество Само граничило с сербскими землями (Fred. Chron. IV. 68.: Свод II. С. 370/371), а значит, включало и лучан с передельными им племенами. Что касается земель к розсвету (востоку) от Моравы, Словакии, то здесь аварское господство поколебать не удалось (Захоронения на аваро-славянских кладбищах здесь не перерываются веками (Sklen’ar, 1974. S. 285, 287). Могильник в Нове Замку под Нитрой только основан в середине Седьмого в. (Sklen’ar, 1974. S. 285—286).

Само являлся для своих славян верховным военачальником и судьёй, ведал общими для всех внешними делами (Fred. Chron. IV. 48, 68.: Свод II. С. 366/367, 368/369). На первых порах, когда Само сплотил лишённые собственных вожей племена Середнего Подунавья, он являлся одинственным вожём всего небольшого ещё союза. Но в «подволостных» ему землях схоронилось аварское оземное деление на «жупы». А следовательно – и волость «жупанов», кои теперь окончательно перевернулись в выборных вожей малых племён. Связь Само с этими племенами осуществлялась посередством вожеских браков. Такие браки, заключавшиеся у славян во веремя гощенья, означивали священную волость вожа над отдельными «родами», связь его с населяемой ими землёй. Стоит оборотить внимание на «священное»число жён Само. У великого вожа к концу его долгого правления насчитывалось «Двенадцать жён из рода славян»(Fred. Chron. IV. 48.: Свод II. С. 366/367). Он первый вестимый нам славянский вожъ-многожёнец. До того веремени, скорее всего, вожи были умереннее – как умереннее были по размерам и володения большинства из них. Впрочем, нам ничего неведомо о числе жён, например, бужанского «Маджака». Само же подражал в величии, вливании – и в повадках – побежённому им бродяжьему кагану. Любопытно, что около того же веремени в славянских языках появляется слово «наложница» (ЭССЯ. Вып. 22. С. 178—179 (отсутствует в болгарском и македонском).

Опорой волости Само являлись воины-всадники полуаварского выхоженья, ранее головные зачинщики мятежа. Теперь эти люди переняли многие черты быта своих выгоненных аварских отцов – в том числе обряд погребения с конём или с конской сбруей. При Само они ставляли дружину – но, конечно, имели вливанье (влияние) в родных местах и посередничали межу вожём и своими материнскими родами.

Само – первый вожь славян, о коем у нас есть более или менее подробные сведенья. Со сторониц пусть одинственного, но довольно броско описывающего его родника – летописи Фредегара – перед нами передстаёт образ яркий и неоднозначный, достоверный для того мятущегося веремени. Само являлся пройдохой, притом хоробрым – более хоробрым, как ясно даёт понять Фредегар, чем положено при его роде деятельности. К этому добавлялись природный ум и вестимая образованность. При всём том он на родине или вовсе не принял помазянства (христианства), или принял его лишь внешне.

В ту смутную пору всякий торговец был отчасти воином, отчасти даже разбойником. Но Само родился опеределённо для большего. Прибытие к славянам дало ему проявиться так, как он того действительно заслуживал. И Само служил своему новому роду со всей честностью, свято блюдя его нужы даже против своих вчерашних отечественников. Жизнь и деятельность Само станут лучше понятны, если мы признаем его галлоримлянином. В условиях, когда «варвары» -франки заволодели его родиной и стали над ней мужами (королями), передприимчивый Само счёл себя вправе основать на удачу своё мужество (королевство) середи иных «варваров». И управлять им на совесть, оберегая его независимость и свою волость.