Константин Соколов - Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

В Кузьминской волости, которая была довольно зажиточной, с большим количеством хуторов, с 1918 года существовала коммуна. Ее члены в свое время были комбедовцами и вдоволь поиздевались над местными крестьянами, вплоть до публичных избиений, не говоря уже про реквизиции, обыски и изъятия продуктов, скота, ценных вещей (об этом писали даже советские газеты как вскоре после восстания, так и через 10 лет). Так же действовал и местный волисполком, коммунистический по составу, в 1919 году (а уезд потом оправдывал свое бездействие тем, что жалоб из волости не было). Например, при проведении чрезвычайного революционного налога у семей дезертиров изымалось имущество. После восстания была проведена ревизия деятельности исполкома, полностью подтвердившая претензии населения. Плюс незадолго до описываемых событий в волости побывал какой-то реквизиционный отряд, что тоже настроения жителям не улучшило. Понятно, что напряжение в селах было немаленькое, шли разговоры, что придет время и с коммунарами расправятся. Даже в 1919 году позиция населения была из времен «власти на местах»: «Нам от советской власти ничего не надо, и пусть от нас не требуют».

Тогда же появилась и реальная сила, которая могла противостоять местным большевикам. Зеленые. Их организация в волости была, они прятались не только в лесах, но и по хуторам. Волисполком даже хотел вызвать отряд для борьбы с «дизиками», но решил, что кормить солдат в волости нечем. А события 19–21 июня были не спонтанными: накануне прошло собрание дезертиров в роще на реке Снеже, в местечке Сугаево, где было принято решение требовать обеспечения семей продовольствием [254].

19 июня местный волисполком должен был раздавать соль. Дефицит этого продукта был огромным, его просто не поставляли в губернию. И дело даже не в многочисленных болезнях, которые возникают от недостатка соли в пище, а в том, что деревенским жителям без нее не заквасить капусту и другие овощи на зиму. А время было более чем голодное. И вот радость – соль завезли. Но дезертирам и даже их семьям соль не выдавали – советской власти не нужны люди, не готовые отправлять сыновей и мужей на фронт.

В 11 часов утра к волисполкому пришли дезертиры и потребовали выдать соль, да и хлеб тоже. Председатель Николай Антонов был готов согласиться, понимая, что ситуация взрывоопасная. Но бывший член исполкома Антон Иванов, оставленный при нем в качестве красноармейца, сказал: «Если мы будем кормить дезертиров, то они все явятся с фронта». Этого было достаточно, чтобы раздался крик «бей советских!» и началась кровавая баня. Избили нескольких членов исполкома и охранявших его красноармейцев, в том числе ножами, железными прутьями, приговаривая: «Вот тебе хлеб, вот тебе картошка, и вот тебе революционный налог». В толпе кричали, что нужно сжечь дома членов исполкома.

При этом далеко не все советские работники подверглись расправе, а только те, кто был особо ненавистен крестьянам, ну, и защищавшие их красноармейцы. Многих из них специально разыскивали по деревням, собирали сходы и принимали решения об убийстве того или иного члена исполкома. Вот их имена: Николай Антонов, председатель волисполкома, большевик; Григорий Власов, красноармеец, большевик; Василий Васильев, заведующий продовольственным отделом, большевик; Антон Иванов, красноармеец, большевик; Григорий Заграничный, заведующий советской столовой, большевик; Кузьма Борисов, член исполкома, большевик; Василий Коммерцев, член исполкома. Некоторым из них удалось бежать, но их ловили и, поймав, били до смерти. Трое умерли от побоев, остальных посадили в сарай. Избиения продолжались и на следующий день, при этом кричали: «Растерзать, жечь каленым железом!» В исполкоме и военкомате были уничтожены документы, захвачено оружие [255].

Повстанцы собирались провести выборы нового исполкома, но в силу скоротечности событий не успели. Штаб зеленых организовал оборону: были созданы дозоры, которые своевременно сообщали о приближении красных отрядов (в том числе набатом, даже в ночное время), запрошена помощь в соседних волостях – Удомельской, Михайловской и Парьевской (в последней дезертиры сформировали отряд, но местный военком разагитировал его). В активных действиях принимали участие до трехсот человек. Поэтому отряд из Рыбинска, первый прибывший на место событий, попал в засаду (его разведчики на велосипедах были захвачены повстанцами) и был вынужден отступить. Захваченных в плен привели в Котлован и угрожали поступить с ними так же, как с членами исполкома. Пленным не давали даже воды [256].