Андрей Исэров - США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

Именно в кубинском вопросе Андерсону и Сердженту предписывалось проявлять решимость, не останавливаясь перед ухудшением отношений с Мексикой и Великой Колумбией (а следовательно, и с другими государствами Латинской Америки). Сохранение status quo в Карибском бассейне представлялось важнейшим национальным приоритетом США во внешней политике, считалось важнее дружеских отношений не только с Южной Америкой, но и с соседней Мексикой. Возможно, США были даже более заинтересованы в сохранении status quo на Кубе, чем несравненно более могущественная Англия, ведь последняя могла рассчитывать на выгоды от осложнений на Кубе, на усиление своего присутствия [991].

Итак, главной задачей, поставленной Генри Клеем перед посланниками США на Панамском конгрессе, стала необходимость соблюдения строгого нейтралитета. Нота Миддлтону от 10 мая 1825 г. показала, что США готовы стать одним из посредников в заключении мира между латиноамериканскими государствами и бывшей метрополией. Этот жест только подчеркивал преданность США своему нейтралитету. Следование абстрактным представлениям о межамериканской солидарности не отвечало национальным интересам, так как вело к ненужным осложнениям с Испанией (а вследствие этого и со всей Европой). Этими затруднениями немедленно воспользовалась бы Англия, чье влияние в Латинской Америке все возрастало. Клей – государственный секретарь – прекрасно понимал все эти обстоятельства. Соединенные Штаты были также крайне заинтересованы в сохранении испанской власти на Кубе и Пуэрто-Рико. Требование сохранения status quo на этих островах выражает принцип «неперехода» (no-transfer).

Предпочитая, конечно, видеть Латинскую Америку республиканской, Соединенные Штаты считали неприемлемым вмешательство во внутренние дела иностранных государств с целью навязать ту или иную форму правления. Единственное, что предложил Клей в регламентировании внутренней политики государств Западного полушария, – это подписание совместной декларации о свободе вероисповедания.

Генри Клею удалось изложить широкую программу латиноамериканской политики США. Эта программа основывалась на нейтральном статусе Соединенных Штатов и включала в себя в первую очередь развитие торговых связей на фритредерских принципах. Нейтралитет диктовал невмешательство в отношения между американскими государствами и отказ от заключения каких бы то ни было континентальных союзов. Соединенные Штаты выступали за скорейшее улаживание отношений Испании с бывшими колониями, но при этом принципиальным условием было сохранение испанской власти на Кубе и Пуэрто-Рико.

От былого стремления Клея поставить США во главе всего республиканского Западного полушария не осталось и следа. Маркиз де Лафайет утверждал, что только Соединенные Штаты могут спасти Латинскую Америку от «ползучей монархии и аристократии» и помочь превратить Бразилию в «доброе демократическое содружество» [992], но в Вашингтоне такой энтузиазм к тому времени уже звучал старомодно.

Противодействие джексоновских демократов в Конгрессе помешало публикации инструкций Клея в США отдельной книжкой. Однако в Англии они были перепечатаны вместе с комментарием [993]. Анонимный памфлетист утверждал, что главная цель Соединенных Штатов заключается в том, чтобы вбить клин между еще слабыми государствами Латинской Америки и Европой. Провозглашение свободы торговли приведет, по его мнению, к переходу в руки США торговли латиноамериканскими товарами с Европой (то есть в первую очередь с Англией) [994]. На эту публикацию откликнулась лондонская “Times”, осуждая стремление Соединенных Штатов утвердиться во главе содружества американских государств [995]. Как мы могли убедиться выше, в своих инструкциях Клей как раз призывал не допускать вовлечения Соединенных Штатов в союз с Латинской Америкой.

К сожалению, позднее согласие Сената на поездку в Панаму, плохие латиноамериканские дороги, а также его величество случай спутали все планы государственного секретаря. Андерсон умер от желтой лихорадки в Картахене по пути в Панаму, так и не успев даже получить текст инструкций, а Серджент попросту опоздал на Конгресс [996]. Таким образом, представителей США на первом конгрессе американских наций не было.

На Панамский конгресс приехали делегаты от Великой Колумбии, Мексики, Центральной Америки и Перу, а также наблюдатели от Англии и Голландии. Он продолжался чуть менее месяца – с 22 июня по 15 июля 1826 г. – и был распущен из-за невыносимых погодных условий и эпидемии желтой лихорадки, от которой умерли, например, оба (!) секретаря английского представителя. Предполагалось, что конгресс будет вновь созван в Такубайе, однако этого так и не произошло [997]. Красивые решения договора «О вечном союзе и конфедерации», включавшие создание общей армии и флота, единую систему разрешения споров и даже общее американское гражданство, были ратифицированы только Великой Колумбией и никогда не были претворены в жизнь [998]. Оценивая итоги конгресса, разочарованный Боливар сравнил себя с тем древнегреческим сумасшедшим, который, стоя на одинокой скале, вообразил, что может управлять морскими кораблями в бушующем море [999]. Панамский конгресс долго обсуждали, тщательно готовили, открытия его ждали с нетерпением – одни с надеждой, другие с тревогой, но итоги встречи поразили даже пессимистов. Разрыв между ожиданиями и результатами оказался ошеломительно велик.