Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

Таборитское движение и в эти годы носило антицерковный характер, то есть было направлено в первую очередь против церковных феодалов. По-прежнему выдвигалось требование отмены церковной десятины. Обсуждение насущных вопросов экономической жизни крестьянства на Клатовском, Писецком и Таборском синодах 1422–1424 гг. говорит о том, что там стоял, в частности, вопрос об ограничении крестьянских повинностей, о прекращении взимания чрезвычайных поборов, связанных нередко с военной обстановкой того времени. Объективное содержание крестьянского движения и в эти годы — это борьба за максимально более свободную крестьянскую собственность, за наиболее благоприятные условия для ведения хозяйства мелкого собственника в деревне. Нельзя, конечно, не отметить, что теперь уже нет и речи о попытках осуществления идей потребительского коммунизма, нет и практики такого рода. Совершенно очевидно, что идеалы крестьянской и городской бедноты давно уже были отодвинуты на задний план и на первое место выступили интересы зажиточного крестьянина. Борьба против крупной феодальной собственности на этом этапе выразилась в том, что продолжались нападения на монастыри, многие из которых были разрушены в эти годы. У нас нет никаких данных о том, что табориты где-либо вернули церкви ту собственность, которая была у нее отнята в первые годы гуситских войн. Я. Пршибрам даже не упоминает об этом в трактате, написанном в 1429 г., и, наоборот, главное свое внимание он направил как раз на осуждение практики захвата чужой собственности таборитами, причем не только церковной, но и светской. Можно полагать, следовательно, что в этом отношении еще не было крупных принципиальных отклонений в направлении возврата к старому. Об этом же говорит и внутренняя борьба в Праге в 1427–1429 гг., продолжавшая там споры вокруг собственности, конфискованной у патрициата, короны и светских феодалов еще в 1420–1421 гг. Фактически крестьяне в большей части страны, которая была в то время под властью гуситов, не несли феодальных повинностей в пользу церкви, возможно — и в пользу светских феодалов, хотя бы частично.

Продолжавшиеся в течение всего периода 20-х и в начале 30-х годов нападения таборитов на феодальные замки также нельзя считать результатом осуществления только определенных военных планов руководителей таборитов или следствием корыстных целей гуситском шляхты. Наряду с этими эгоистическими планами шляхты, примыкавшей обычно в корыстных целях к лагерю таборитов, боевые действия походных войск служили непосредственным интересам крестьянства. Уничтожение рыцарских замков способствовало ослаблению военной мощи господствующего феодального класса, и в этом проявилась антифеодальная направленность крестьянского движения и в поздние годы гуситских войн.

Думается, что для определения характера таборитского движения в рассматриваемые годы далеко не последнюю роль играют гуситские походы за границу. Мы не можем считать их выражением интересов только бюргерской оппозиции, хотя она была в них заинтересована и могла являться их организатором. Гуситские походы в Германию, Польшу, Венгрию нашли чрезвычайно широкий отклик в странах Европы именно в силу их демократического характера. Рассматривать их как выражение интересов только бюргерской оппозиции значило бы крайне ограничить их действительное содержание и снизить их историческое значение. Походы эти были одним из выражений зарождающейся солидарности трудящихся слоев разных народов Европы, куда входили не только представители бюргерства, но и крестьянство и плебс городов. Именно в эти годы окрепли интернациональные связи гуситов и имели место факты братской солидарности угнетенных.

Очень большое значение и в эти годы играли национальные устремления таборитов. Думается, что и в данном случае мы можем утверждать,что борьба таборитов сохранила свой глубоко патриотический характер, несмотря на то, что теперь в их лагере оказывалось все больше случайных элементов, временных попутчиков гусизма, которые стремились лишь использовать народное движение в целях обогащения. Широкие слои населения не были в эти годы только грубой физической силой таборитских войск. Именно крестьянство и масса горожан нанесли сокрушительные поражения полчищам крестоносцев, неоднократно нападавших на гуситскую Чехию.

Однако, в отличие от первого этапа гуситских войн, очевидно, что в последующие годы уже не было выдвинуто какой-либо единой, более или менее стройной системы взглядов, такой, какая могла бы равняться программным требованиям хилиастов при всем их несовершенстве. Вместе с тем нельзя не указать еще раз, что глубина движения, его антифеодальная направленность теперь были очень сильно ограничены. В центре внимания стояла уже не задача ликвидации феодализма, а улучшение его. Целый ряд требований, которые защищались таборитами в более, поздние годы, можно было осуществить в рамках феодализма. Утрачена была во многом и былая активность народных масс. Хотя и в эти годы сохранена была тактика вооруженной борьбы с феодалами, но она была далеко не такой последовательной, как прежде. Значительная часть таборитов уже стала сторонницей идеи компромисса с феодалами при определенных уступках с их стороны.