Жорж Дюби - Европа в средние века

«Когда все это свершилось и закончилось, Жоффруа Черная Голова заговорил снова и сказал: «Итак, сеньоры, вы послушались моей воли. Я благодарен вам за это и хочу, чтобы вы разделили то, что с вашей помощью завоевано. В ларце, который вы здесь видите (и он указал пальцем на резной ларец), заключена сумма почти в тридцать тысяч франков. Хочу я распорядиться ими, оставить и раздать их, будучи в твердой памяти, и чтобы вы честно исполнили мое завещание. Скажите «да».« И все они ответили: «Да, сир!» «Прежде всего, сказал Жоффруа, — завещаю капелле Св. Георгия, что в стенах сих, на ее восстановление и украшение десять тысяч пятьсот франков. Засим, моей драгоценной, что так верно мне служила, две тысячи пятьсот франков; и далее, письмоводителю моему пятьсот франков. Затем, Алену Ру, предводителю вашему, четыре тысячи франков. И Пьеру Ру, брату его, две тысячи франков. И лакеям моим пятьсот франков. Моим офицерам тысячу пятьсот франков. Item, скажу я вам, как я распределю остальное и как им распоряжусь. Вы, как мне кажется, все тридцать - рыцари доблестные и славные; вы должны быть как братья, и союз между вами должен быть прочным, без ссор, взаимных насмешек и обид. Вы найдете в ларце все, о чем я говорил. Разделите меж собой остаток по справедливости; а если вы не сможете прийти к согласию, и коли станет меж вами дьявол, то смотрите — вон топор, добрый и крепкий, и ладно заточенный: разбейте ларец, и пусть не будет у того, кто иметь не может.» При этих словах рыцари в один голос сказали: «Сир и господин, будет меж нами согласие. Мы с таким смирением и любовью служили вам, что не сможем разбить ларец и нарушить вашу волю и распоряжения.»

«Как я вам рассказываю, так и было составлено и исполнено завещание Жоффруа Черная Голова; он прожил еще лишь два дня и был похоронен в часовне Св. Георгия в Вантадуре. Воля его была исполнена, и тридцать тысяч франков поделены между всеми, согласно тому, как он распорядился и завещал, а командирами крепости Вантадур остались Ален Ру и Пьер Ру. И потому не были срыты бастиды на подступах к замку и нередко возникали стычки. Между тем, когда осаждавшие ратники из Оверни и Лимузена, рыцари и оруженосцы, узнали о смерти Жоффруа Черная Голова, они все сильно обрадовались и стали меньше опасаться оставшихся защитников, ибо при жизни то был великий военачальник, внушавший сильный страх врагам, умело воевавший и державший оборону.»

«Три дня пребывал король в Безье и предавался радостям и забавам в окружении благородных дам и девиц, не требуя Бетизака к себе и не спрашивая о нем; однако инквизиторы, имевшие поручение от советников короля, вели тайное о нем дознание. В ходе дознания они обнаружили за ним несколько ужасных преступлений, коим не могло быть прощения. И случилось так, что на четвертый день пребывания короля в городе казначей был вызван в королевский совет, заперт в небольшой комнате, обыскан, после чего ему было сказано следующее: «Бетизак, взгляните на эти письма и держите ответ по ним.» И показали ему большое число писем и жалоб, поступивших в Безье и доставленных королю с мольбами о справедливости, в каждом из которых с возмущением говорилось о злом правлении Бетизака и о притеснениях и вымогательствах, чинимых им народу. Письма сии были зачитаны ему одно за другим. На некоторые из них он отвечал складно и с пользой для своей защиты, на другие же он не мог ответить и говорил о них: «Ничего об этом не знаю, спросите об этом у сенешалов Бокера и Каркассонна и у канцлера Беррийского.» Наконец ему было сказано, что для того, чтобы оправдаться, ему придется некоторое время пробыть в тюрьме. Он повиновался и не выказал протеста. Едва он был заключен в тюрьму, инквизиторы направились в его отель и конфисковали все его записи и счета, которые он в прошлом вел, и унесли их с собой и не торопясь проверили, и нашли в них множество различных вещей, в том числе крупных сумм Денег, которые он получил в прошлом в сенешальствах и сеньориальных владениях вышеупомянутого короля, и суммы были столь большие, что сеньоры, услышав о них, были все крайне изумлены. Тогда он немедля был вызван в совет и предстал перед его членами. Когда его привели, ему были показаны его записи и его спросили, верны ли счета на все те крупные суммы флоринов, что были собраны при нем в сенешальствах, и что сделано было с теми деньгами, куда они могли быть пущены и что с ними могло произойти. На эти вопросы он ответил так: «Суммы сии подлинны и верны, и все сборы поступили монсеньору [герцогу] Беррийскому, пройдя через мои руки и руки других его казначеев, и по всем счетам у меня должны быть и действительно имеются подлинные расписки, они лежат в моем отеле в таком-то месте». За ними послали, и вскоре записки были принесены и зачитаны перед советом, и оказалось, что они довольно близко сошлись с полученными суммами. И тогда инквизиторы и члены совета признали свое заблуждение, Бетизак же, хотя и с церемониями, но был препровожден в тюрьму; между тем советники обсуждали меж собой случившееся и говорили: «Бетизак чист по всем статьям, по которым он держал ответ; он ясно показал, что все сборы, на которые жалуется народ, поступили монсеньору Беррийскому: что же он может поделать, коль они были дурно употреблены?»