Юрий Кривошеев - Русь и монголы. Исследование по истории Северо-Восточной Руси XII–XIV вв.

Безусловно, в одной плоскости с «куплями» Иваном Калитой Галича, Белоозера и Углича находятся его «мероприятия» в Ростове, а также Ярославле. То, что происходило в Ростове, «даденном» Ивану Калите, красочно описано в «Житии Сергия Радонежского». В 1328 г. там «наста насилование, сиречь кня(же)ние великое досталося князю великому Иваноу Даниловичю, коупноже и досталося княжение Ростовьское к Москве. Оувыи, оувыи! тогда градоу Ростовоу, — горестно восклицает автор «Жития», — паче же и князем ихь, яко отяся от них власть, и княжение, и имение, и честь, и слава, и вся прочая потягну кь Москве». Далее описываются непосредственные деяния москвичей в Ростове. Они «взъложиста велику нужю на град да и на вся живоущаа въ нем, и гонение много оумножися. И не мало их от Ростовець Москвичем имениа своа съ ноуждею отдавахоу, а сами противоу того раны на телеси своем съ оукоризною въземлюще, и тыцима роукама отхождаахоу, иже последняго беденьства образ, яко не токмо имениа обнажни быша, но и раны на плоти своеи подяша, и язьвы жалостно на себе носиша [и претеръпеша]… И бысть страх великъ на всехъ слышащих и видящих сиа, не токьмо въ граде Ростове, но и въ всех пределехь его». [833]

М.К. Любавский, в свое время, кратко заметил по этому поводу, что «речь идет, очевидно о взыскании татарского выхода». [834]Н.С. Борисов развил это замечание: «Получив от хана распоряжение о сборе недоимок в Ростове (или попросту взяв на откуп эту статью дохода ханской казны), князь Иван вскоре предпринял суровые меры по отношению к задолжавшим ростовцам». [835]

Наблюдение Н.С. Борисова о взятии на откуп ростовской дани, таким образом, позволяет приравнять «купли» Белоозера, Галича и Углича [836]к «насилованию» Ростова, что подтверждает наше предположение о существовании в этот период великокняжеских откупов, как «фискальной» системы.

Со связью «куплей» Ивана Калиты с уплатой «ордынского выхода» не согласен В.А. Кучкин. Он пишет, что «русская история XIV в. подобных сделок не знала. В те времена русские князья получали княжества по ханским ярлыкам, которые можно было купить». [837]Как пример таких сделок он приводит приобретение в 1392 г. великим князем Василием Дмитриевичем Нижнего Новгорода. [838]«Подобным образом, видимо, поступал еще прадед Василия Иван Калита, за большие деньги получая в Орде ярлыки на мелкие княжества…». [839]«Предложенное объяснение характера "купель" Ивана Калиты снимает… недоумения историков», — полагает историк. [840]

Действительно это так, если говорить с позиций покупки территории посредством получения ярлыка с целью временного управления ею. [841]Но ведь о ярлыках на Галич, Углич и Белоозеро, которые, по В.А. Кучкину, явились основанием «купли» этих земель, в источниках ничего не говорится. И ссылка на ситуацию 1392 г. ничего не проясняет. Следовательно, высказанные исследователем положения являются не более чем гипотезой, не исключающей других версий. По-нашему мнению, под «куплями» Ивана Калиты следует понимать не покупку собственно территории «княжеств» как административно-политических единиц Руси, а передача права сбора «выхода»-дани, в данном случае, в варианте «откупа», что широко практиковалось. Ситуация же с Нижним Новгородом совсем другая. Она, действительно, связана с политическим приобретением и выглядит как политическое дарение.

Что же касается утраты политических прав, то они были относительны. Эти земли сохраняли возможность самостоятельного внутреннего развития, но были подчинены Москве в военно-и внешнеполитическом значении: соответственно в походах московских князей выставлялась местная рать, и сношения с Ордой осуществлялись «через» Москву. Отсюда, действительно, имела место «непрочность», неопределенность их статуса, что связано с временностью, эфемерностью этих «владений».

«Купли» Ивана Калиты необходимо рассматривать, таким образом, не сугубо во внутриполитической плоскости, а прежде всего в плоскости даннических отношений. Тогда, действительно, снимаются многие вопросы о самостоятельности или, наоборот, зависимости этих земель и их князей от Москвы. Не связка Калита — князья, а связка Калита — Орда здесь является определяющей. Следовательно, в грамоте Дмитрия Ивановича поднимается не столько внутриполитический вопрос, сколько «внешнеполитический» — даннический. Актуальным он был в 30-х годах XIV в., таковым же, видимо, оставался и позже. [842]

Итак, с рубежа 50–60-х годов XIII в. между Русью и Ордой устанавливаются даннические отношения.