Борис Пудалов - Русские земли Среднего Поволжья (вторая треть XIII — первая треть XIV в.)

Эти и многие другие проблемы, глобально-философские и узко-специальные, изучались и будут изучаться многими поколениями отечественных историков. В главах данного раздела сделана попытка вновь проанализировать обстоятельства монгольского завоевания Северо-Восточной Руси и рассмотреть влияние ига на историческое развитие русских земель Среднего Поволжья — Городецко-Нижегородского края, ставшего объектом нашего научного исследования [19] В рассматриваемый период (вторая треть XIII — первая треть XIV вв.) городскими центрами региона были Городец-на-Волге и Новгород (Нижний). Именно поэтому в исследовании употребляется название «Городецко-Нижегородский край», образованное по типу «Ротово-Суздальский край» и используемое как синоним понятия «русское Среднее Поволжье». . Изучение политических событий, происходивших во второй трети XIII — первой трети XIV вв., призвано выяснить систему управления регионом и его статус в целом. Анализ русско-ордынских отношений в этот период дает возможность понять обстоятельства превращения восточной окраины владимирских земель, мимоходом разоренной Батыем, в центр самостоятельного великого княжения. Решению поставленных задач подчинен отбор научных исследований и источников, рассматривающих историю Северо-Восточной Руси в XIII–XIV вв.

Научных монографий, специально посвященных истории Городецко-Нижегородского края в 1230–1330-ых гг., не существует. Отдельные сюжеты, связанные с политической историей региона, обычно входят в состав обобщающих работ. Из таковых для целей нашего исследования наибольший интерес представляют труды А.Н. Насонова, Г.А. Федорова-Давыдова и В.А. Кучкина, в которых рассматриваются различные аспекты русско-ордынских отношений в этот период — отношений, в значительной мере определивших судьбы различных регионов Северо-Восточной Руси.

А.Н. Насонов в своей монографии «Монголы и Русь» обосновал принципиально важный вывод: «На протяжении более полутораста лет татары проводили активную политику на Руси, стремясь воздействовать на ее внутреннюю жизнь, в связи с политическим положением завоеванной страны, в интересах своего господства» [20] Насонов А.Н. Монголы и Русь (История татарской политики на Руси). М.-Л. , 1940. с. 160. . На основе анализа древнерусских и восточных (монгольских, иранских, арабских) источников, а также свидетельств западноевропейских путешественников ученый доказал, что «основная линия этой политики выражалась не в стремлении создать единое государство из политически раздробленного общества, а в стремлении всячески препятствовать консолидации, поддерживать взаимную рознь отдельных политических групп и княжеств» [21] Там же, с. 5. . При этом «монголы использовали существовавшие на Руси политические отношения. Решающим моментом при выборе политической линии монголами вначале была их оценка общей ориентации того или иного князя или группы князей (отношения князя к хану, его внешнеполитической ориентации)…» [22] Там же, с. 7. . В последующий период определяющим мотивом ордынской политики становится «желание не допустить значительного усиления какого-либо князя или княжеской группы; политика монголов была направлена к разжиганию розни и местного сепаратизма. Даже воздействуя на ход организации «великого княжения Владимирского», они принимают меры, имеющие в виду не допустить усиления личного влияния князя, получившего ярлык на великое княжение Владимирское. Основная линия политики монголов побуждала их поддерживать политический сепаратизм» [23] Там же, с. 8. СР. примечательное высказывание русского книжника XIV в. из «Жития Михаила Тверского»: «Обычаи бе поганых и до сего дни: вмещущи вражду между братиею князи русскыми, себе множаишая дары взимаютъ». (Цитируется по: Кучкин В.А . Повести о Михаиле Тверском. М., 1974. с. 253–254). .

Отмеченные А.Н. Насоновым изменения в тактике татарских действий на Руси и в политических предпочтениях ордынских правителей позволяют провести некоторую периодизацию внутри рассматриваемого периода:

1) 1237–1242 гг. — монголо-татарское нашествие и завоевание Батыем земель Северо-Восточной и Южной Руси;

2) 1242–1250-е гг. — формирование «Улуса Джучи» как западной части Монгольской империи, с включением в него «страны орусов»; признание татарского владычества на Руси [24] Насонов А.Н. Монголы и Русь…, с. 10–11, со ссылкой на «Сказание о князе Михаиле Черниговском». В издании Н.Серебрянского этот фрагмент приведен по пергаменному Прологу РНБ, собР. Софийское, № 1365/578, XIV–XV вв., Л. 192: «И возвратишася князи и вси людие на свои земли, что ихъ избыло ся. Начаша ихъ звати татарове нужею, глаголяще: «Не подобает [жити] на земли Канови и Батывѣ не поклонившеся има». Мнози бо ѣхаша и поклонишася Канови и Батыеви…». См.: Серебрянский Н . Древнерусские княжеские жития. (Обзор редакций и тексты). М., 1915. Тексты, с. 55. ;