Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Описанная модель общественных связей позволила инфанту Педру и Жуану Вербе включить в «Книгу…» вопрос о выборе народом своего правителя, столь важный для недавно утвердившейся Авишской династии, а также проблему главенства королевской власти. Нужно отметить, что описанные идеи не остались чистой теорией. Например, прослеживается их связь с политикой укрепления положения королевской власти в Португалии: именно инфанту Педру при аудиенции в 1428 г. папа Мартин V даровал буллу, предоставлявшую португальским государям право помазания при восшествии на престол [439] Moreira de Sá A. Alguns documentos referentes ao Infante D. Pedro. Lisboa, 1956. P. 24. . Как отмечает португальский исследователь С. А. Гомеш, система, характерная для этого трактата, также прослеживается в созданном под руководством Педру торжественном введении к «Установлениям короля Афонсу», первому своду португальского королевского права [440] Gomes S. A. República e bem comum no pensamento político do Infante D. Pedro, Duque de Coimbra: breve reflexão // Biblos. 2010. 2a ser. T. 8. P. 83–94. По его предположению, важнейшая особенность текстов Педру, перенесенная в «Установления…», — сближение понятий «сообщество» (comunydade) и «общее благо» (bem comum) с понятием res publica. . Хотя рядом исследователей утверждалось, что, в отличие от Дуарте и его «Верного советника», в своей «Книге…» Педру уделяет мало внимания изложению собственного опыта и наблюдений [441] Saraiva A. J. Op. cit. P. 221. , важным элементом рассмотренных ранее рассуждений являются отсылки к португальской политической практике, некоторые из них имеют прямые аналогии в письме из Брюгге и других посланиях инфантов. Так, вопросу об ограничении трат на круг придворных, затронутому в послании, посвящена бо́льшая часть гл. XIII второй книги [442] Infante D. Pedro, frei João Verba. Op. cit. P. 102–103. . Но особое место в развиваемой инфантом теории благодеяния как основе объединения общества занимает описание реформы университета, включенное в гл. XXII второй книги.

Эта глава посвящена тому, каким образом должны дароваться благодеяния каждому члену сообщества и сообществу в целом, чтобы обеспечить тем самым улучшение «состояния общества» (stado comum). Понятие stado неразрывно связано с социальной иерархией, оно может указывать как на личный социальный статус (благодетелю следует «давать каждому то, что соответствует его положению»), так и на социальную группу (упомянуты сословия ученых и рыцарей). Соответственно государь, как основной земной источник благодеяния, должен быть особенно внимателен к этой иерархии, соотнося с ней свои действия, поскольку государи «лечат тело сообщества», но «лекарство, целительное для одной раны, было бы губительным для другой» [443] «curem elles [os príncipes] o corpo da comunydade»; «e o enguento que en huma chaga fezesse prestança acrescetaria en outra sua dor» ( Infante D. Pedro, frei João Verba. Op. cit. P. 101, 132). .

Как и в предыдущих фрагментах трактата и в письме из Брюгге, различные аспекты общественной жизни классифицируются в соответствии с добродетелями. В рассматриваемом случае выделяется добродетель directura («правосудие», «рассудительность»), близкая по трактовке к добродетели справедливости: государю надлежит наказывать дурных членов сообщества, в особенности неправедных судей, а также заботиться о том, чтобы лучшие занимали соответствующее положение и сами совершали благодеяния.

Важнейшей добродетелью, необходимой при даровании благ всему сообществу, провозглашается мудрость, которая «является совершеннейшей добродетелью» и потому «необходима в лучшем, что есть в мире, то есть во множестве людей, объединенных моральным согласием» [444] «…segundo a sabedoria he mais perfeita vertude, assy he neccessaria em a melhor cousa do mundo, a qual he multidõe dos homeens que per moral unyoum som ajuntados» (Ibid. P. 134). . Аргументация, сопровождающая это утверждение, разнообразна. Как правило, это сентенции и примеры, заимствованные из Валерия Максима и Уолтера Бурлея [445] В ряде случаев трактовка примеров представляется довольно причудливой. Примером служит использование известного рассказа о золотом треножнике, найденном рыбаками (восходит к биографии Фалеса, открывающей труд Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов»), в качестве доказательства превосходства мудрости над другими добродетелями. . С отсылкой к платоновской идее философов-властитетелей, известной авторам в изложении Бурлея, в «Книге…» выделено сословие мудрецов, названное «очами общества» [446] «os sabedores, que som olhos em a comunydade» ( Infante D. Pedro, frei João Verba. Op. cit. P. 133). .