Пол Картледж - Спартанцы - Герои, изменившие ход истории. Фермопилы - Битва, изменившая ход истории

Эта цель в конце концов была фактически достигнута посредством учреждения того, что современные историки называют Пелопоннесским союзом. В действительности, так же как и Священная Римская империя, Пелопоннесский союз не был полностью Пелопоннесским и не тем, что мы в настоящее время понимаем под союзом. Он никогда не охватывал все государства Пелопоннеса: наиболее очевидно стремился остаться в стороне Аргос. Помимо этого, с самого начала союз включал несколько государств, таких как Мегара, Эгина и, наконец, Беотия во главе с Фивами, которые географически не относились к Пелопоннесу. Это не был союз в современном смысле этого слова, потому что не все союзники поддерживали друг друга (хотя некоторые из них и являлись таковыми), но отдельно каждое из них было союзником Спарты. Более того, в основе их отношений со Спартой не было равенства. В своих союзнических клятвах они клялись именем главных богов (например, олимпийского Зевса) иметь тех же друзей и врагов, что и спартанцы. Они, по крайней мере некоторые из них, клялись прийти на помощь спартанцам в случае восстания илотов. Они клялись последовать за спартанцами, куда бы те ни повели их, но спартанцы не связывали себя никакими подобными взаимными обязательствами.

В двух последних случаях причины этого очевидны, но не столь ясно, почему спартанцы не должны были приносить клятву иметь тех же друзей и врагов, что и их союзники. Реальное объяснение состоит в неравенстве сил. Спартанцы находились в положении, когда они могли избежать обязанностей против своей воли проводить политику, которая, по их разумению, давала разительное преимущество союзникам, а не им самим. В итоге, в обстоятельствах, к которым мы еще вернемся, союзники получили коллективное право посоветоваться прежде, чем взять на себя обязанность проведения политики или совершения действий, желательных для спартанцев. Существовала оговорка, дающая право на освобождение от обязательств, например, религиозных, которая предоставляла возможность ссылаться в суде на предыдущие религиозные обязательства, чтобы добиться отказа от действия или политики, одобренной в целом союзом. Баланс власти между Спартой с одной стороны и союзниками с другой стороны был совершенно очевидным. Следовательно, технически Пелопоннесский союз или, выражаясь на старинный манер, «спартанцы и их союзники» или «пелопоннесцы» были суммой не равных слагаемых. Спарта являлась hêgemôn или лидером, а союзники были summachoi , которые вели нападение и оборону от имени и по приказу Спарта.

Возможно, альянс, заключенный между Спартой и Тегеей во времена «эпизода с костями», был первым из серии тех, что привели к окончательному оформлению союза. Возможно, что таковым был союз, который Спарта заключила с Элидой, так как Элида управляла Олимпией, а отношения Спарты с Олимпией были вторыми по близости после отношений с Дельфами — другой панэллинской или общегреческой святыней. Эллинизм, как мы увидим, особенно в связи с событиями 480–479 гг., никогда не был веским, не говоря уже решающим, фактором в межгосударственных отношениях: чаще всего греческие города стремились сражаться друг против друга, а не на стороне друг друга, но великие общегреческие святыни составляли важный элемент основной культурной общности, что и позволяет говорить об эллинизме. По крайней мере, перемирие, наступавшее во время Олимпийских игр, устраивавшихся раз в четыре года, должно было выразить или обеспечить согласие, а не вражду. Чиновники, предоставленные Элидой для надзора за организацией Игр, были выразительно названы Hellanodikai , что-то вроде «греческих судей», и в интересах всех греческих городов было оставаться на их стороне, так как победа на Играх, например, гражданина Спарты, могла быть выгодно использована Спартой ради политического престижа и влияния в других сферах. Другими словами, влияние в Олимпии было полезным дипломатическим товаром, и спартанцы, которые всегда тщательно, где это было возможно, использовали почтение к политическим целям, очень предусмотрительно с самого раннего времени устанавливали постоянные и обязывающие дипломатические связи с Элидой.

Таким образом, Пелопоннесский союз мог сформироваться около середины VI в., но должно было пройти еще около полстолетия, прежде чем он обрел институционную основательность. Интересный эксперимент, впоследствии не доведенный до конца Спартой, был предпринят около 525 г. Впервые и единственный раз до 480 г. спартанцы оказались участниками морской кампании на дальней, восточной стороне Эгейского моря, почти на территории Азии. Это произошло во время совместной экспедиции с коринфянами, предпринятой для смещения тирана Самоса Поликрата и возвращения на престол самосских изгнанников. Так как требовалась значительная настойчивость, чтобы уговорить сухопутных жителей Спарты предпринять эту авантюру так далеко от родного дома в незнакомой стихии, должна была существовать какая-то важная причина или что-то, связанное с теми, кто предложил эту идею, или комбинация и того и другого, что объясняло бы этот уникальный случай.