Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Следует обратить внимание на сложившуюся в первые дни и месяцы войны ситуацию с бюджетом на «жизнедеятельность» учреждений культуры. Сокращение музейной сети летом 1941 г. было связано с уменьшением финансирования народного просвещения и, как следствие, – музеев (входивших в тот же наркомат). Музеи консервировались, а порой и закрывались решениями местных органов власти, принимаемых на основании распоряжений Наркомпроса. Так, заведующий Воронежским областным отделом Народного образования докладывал в Управление политпросветработы 13 сентября 1941 г., «…что на основании распоряжения НКП от 12.08. № Н-500 областные музеи были закрыты» [327] Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. А-2306. Оп. 70. Д. 1146. Л. 8. . Так же обстояло дело в Пятигорске, в Чкаловской (Оренбургской) области, Краснодарском крае, в Чувашской АССР и ряде других мест [328] Фатигарова Н. В. Музейное дело в РСФСР в годы Великой Отечественной войны (аспекты государственной политики) // Музеи и власть: государственная политика в области музейного дела. XVIII–XX вв.: сб. научн. тр. / НИИ культуры. М., 1991. С. 204. .

Естественно, в большей степени консервировались и закрывались музеи в местах, находящихся в непосредственной близости к фронту. Также музеи закрывали из-за необходимости (как это было в Чувашии) использовать их помещения для эвакуированных учреждений (в том числе и музеев), под госпитали, для нужд военных ведомств. Например, был законсервирован Центральный музей Татарской АССР (причем на консервацию отводилось 48 часов), а его огромное здание в течение двух лет занималось почти полностью эвакуированным в Казань Аэрофлотом. Кроме того, под его крышей нашли пристанище Казанский музей А. М. Горького, архив Наркомпроса, архив Пушкинского дома из Ленинграда, архив К. Э. Циолковского из Калуги, а также школа-семилетка и художественное училище [329] Дьяконов В. М. Воспоминания о выставках военных лет // Музейное дело в СССР: роль музеев в военно-патриотическом воспитании трудящихся. М., 1976. С. 177–178. .

И даже в таких, «законсервированных», условиях выставочная работа Центрального музея ТАССР «на злобу дня» началась в первый же день войны. После сообщения по радио о вторжении гитлеровских войск музей решил немедленно включиться в пропагандистскую работу. Сотрудники работали вторую половину дня 22 июня и всю ночь. А 23 июня на площади перед музеем была устроена выставка «Советский Союз победит!» Она напоминала казанцам о героическом прошлом страны, о подвигах русских солдат в войнах с Пруссией, о героике периода гражданской войны, о том, что Россия в конечном итоге всегда побеждала тех, кто пытался идти на нее войной. Выставка заканчивалась стендами «У нас есть что защищать», «Фашизм – злейший враг человечества», «Будь готов к ПВХО» [330] Синицына К. Р. Полвека музеев Казани и Татарии. Очерки истории 1917–1967 годов. Казань, 2002. С. 136. (Казань и казанцы). . 27 июня 1941 г. в агитпункте Казанского вокзала была открыта выставка «Героическое прошлое страны». Стендовая выставка на эту же тему, организованная Цантральным музеем ТАССР, действовала в большом павильоне парка культуры и отдыха им. Горького [331] Там же. С. 137. .

Увы, отделы Народного образования на местах в подавляющем большинстве случаев должного внимания на закрытие музеев не обращали – не до того было. В тыловых районах музейные помещения освобождались в спешке, фондовые коллекции не только не консервировались, но зачастую даже не упаковывались, сносились в случайные помещения. Так было, например, в Тюмени, где «…экспонаты музея были свалены в кучу в совершенно не пригодный склад для хранения, вследствие чего большая часть экспонатов была утеряна и попорчена» [332] Симкин М. П. Советские музеи в период Великой Отечественной войны: сб. науч. тр. // Труды научно-исследовательского института музееведения. Вып. II. М., 1961. С. 178. . О состоянии фондов законсервированного музея в Сарапуле можно судить по отчету директора музея-хранилища ленинградских дворцов М. А. Легздайна о работе за 1942 г. К числу недостатков он относил «нахождение в одном здании с хранилищем законсервированного краеведческого музея УАССР, музейные фонды которого хранятся в преступных условиях и являются угрозой для нормального хранения ленинградских музеев» [333] ГА РФ. Ф. А-2306. Оп. 69. Д. 3015. Л. 195. . (В 1943 г. Наркомат просвещения УАССР, пытаясь найти выход из создавшегося положения, решил передать фонды республиканского музея Удмуртской АССР в ведение дирекции ленинградских дворцов-музеев. Однако Наркомпрос РСФСР в лице заместителя Наркома просвещения Н. Ф. Гаврилова решительно воспротивился этому.) Такие примеры, к сожалению, типичны для того положения, в каком оказались выселенные музеи.