Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Блокадная судьба еще одного замечательного музея с многовековой историей, музея, основанного Петром Великим, – Артиллерийского исторического заслуживает особого уважительного внимания (ныне Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи). Его коллектив, как и его экспонаты, был разделен на две части: эвакуированную и оставшуюся в Ленинграде.

Ленинградская часть АИМ, или, как ее часто называют в документах, ленинградская команда, 21 человек во главе с заместителем начальника музея военинженером 1 ранга П. Д. Львовским, начала самостоятельную жизнь с 16 июля 1941 г. Поначалу ее основной задачей являлось закончить упаковку оставшегося музейного имущества и отправить его в Новосибирск третьим эшелоном. Но скоро стало ясно, что никакого третьего эшелона уже не будет.

Тогда П. Д. Львовский направил доклад председателю Артиллерийского комитета ГАУ и аналогичный – начальнику музея полковнику Я. Ф. Куске, в котором изложил подробный план работы на ближайший период [306] Маковская Л. К. «Для увековечения славы победоносного оружия Красной Армии….» // Военно-исторический журнал. 2006. № 5. С. 37. . Он сводился к следующему: закончить упаковку музейного имущества, отобрать оружие для передачи Артиллерийскому управлению (АУ) Северного фронта и в то же время пополнить фонды музея за счет сбора трофеев, обеспечить сохранность музейных предметов, организовать круглосуточное дежурство пожарно-сторожевых постов и, наконец, создать постоянную выставку вражеского оружия, обмундирования и прочих полевых «артефактов» в зале на первом этаже. К докладу прилагалась тематическая структура предполагаемой экспозиции.

Это была программа действий. Образованная пожарно-сторожевая служба круглосуточно охраняла здание Кронверка и всю прилегающую территорию. Интенсивно работал консультационный кабинет, где заинтересованные лица и организации получали сведения о различных системах стрелкового оружия и проводились экспертизы на присылаемые изобретения и рационализаторские предложения по оборонной технике.

К середине августа 1941 г. была достигнута договоренность с трофейным отделом АУ Северного фронта и 75-й артиллерийской базой по вопросу передачи в фонды образцов немецкого и финского оружия. Однако уже к концу августа обстановка изменилась: военным было уже не до этого, а у музея для такой работы не имелось ни людей, ни транспорта. В этих условиях главным направлением работы сотрудников стал отбор оружия, годного к использованию. В августе Северному фронту (впоследствии переименованному в Ленинградский) были переданы 61 артиллерийская система, 76 винтовок и автоматов, 4720 боевых патронов различных систем, большое число артиллерийских и стрелковых приборов [307] Научный архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (НА ВИМАИВиВС). Ф. 3р. Оп. 1. Д. 65. Л. 67–69. . В начале сентября были выявлены еще 88 годных винтовок различных систем и 120 винтовок с просверленными стволами. Петр Дмитриевич предложил простой способ заделывания у стволов отверстий. Предложение было принято, и ученые – хранители артиллерийского и стрелкового фондов А. С. Самряков и В. С. Комаров под руководством П. Д. Львовского занялись приведением стволов в боевое состояние. С конца августа до 20 сентября АУ фронта получило 179 годных винтовок, автоматов, охотничьих ружей и 123 отремонтированные (ранее с просверленными стволами) винтовки [308] Там же. .

Бывшие музейные предметы, а теперь «воюющие памятники» поступили на вооружение Куйбышевской, Выборгской, Василеостровской и 12-й дивизий народного ополчения, 36-й запасной стрелковой бригады, 2-го зенитно-пулеметного полка ПВО, 56-й стрелковой дивизии, 59-го запасного зенитного полка и других воинских частей [309] Маковская Л. К. Указ. соч. С. 38. .

В ночь на 11 сентября 1941 г. на территории Кронверка разорвалась 5-пудовая бомба. Пострадало здание, были разрушены все коммуникации, повреждена крыша. 8 октября на территорию попали 120 зажигательных бомб. С пожаром музейщики справились в основном своими силами.

В конце октября была сделана попытка добиться для бойцов вооруженной пожарно-сторожевой службы продовольственных карточек первой категории вместо иждивенческих, которые они получали. Неизвестно, чем кончилась эта попытка, но положение сотрудников резко ухудшилось. С 9 сентября 1941 г. ГАУ прекратило финансирование ленинградской команды [310] НА ВИМАИВиВС. Ф. 3р. Оп. 1. Д. 71. Л. 6об. . Голодные, в замороженном помещении, подвергаясь бомбежкам и обстрелам, ленинградские «аимовцы» продолжали охранять музейные памятники, нести круглосуточное дежурство, консультировать отъезжавших на фронт бойцов. Однако в декабре положение стало просто катастрофическим. П. Д. Львовский трижды – 4, 15 и 16 декабря – телеграфировал в финансово-плановый отдел (ВПО) ГАУ о срочном переводе на текущий счет ленинградской команды 18 000 рублей. Но все телеграммы остались без ответа [311] Там же. Д. 65. Л. 112, 112об. . Тогда Львовский решил обратиться в ФПО Ленфронта с просьбой об отпуске заимообразно «минимально необходимой суммы» 6700 рублей, но получил отказ [312] Там же. Л. 115; Там же. Д. 71. Л. 6об. .