Геннадий Веревкин - Заметки краеведа в третьем поколении

Иван Грозный в Ливонской войне взял много пленных немцев. На Красной площади их продавали: за мужчину — гривна, за девку — пять алтын. Нераспроданных поселили далеко от городских стен в отдельной слободе, окруженной тыном, дозволили производить спиртные напитки. Покидать свои жилища можно было только днем. Слобода называлась Кокуй.

Немецкий дипломат Олеарий и русский писатель-этнограф С. В. Максимов в книге «Крылатые слова», изданной в 1890 году, пишут, что вечером надзиратели палками загоняли запоздавших немцев в их слободу и кричали, чтобы они шли на… (куда принято посылать в среде грубых людей до сих пор). Отсюда и пошло не совсем приличное название Кокуй.

Из книг и кинофильмов известно, как тянуло туда Петра I. Там научили его пить, приучили к западному образу жизни, который он навязал всему народу. А немцам царь дал все права российского гражданства, позволил занимать любые должности. При Петре I они достигли высших постов в государстве и права селиться, где угодно. Немцы с радостью покинули свое гетто. Москва росла, и через 100 лет Кокуй оказался в черте города с русским населением. Максимов пишет: «Специальный характер исключительно немецкого селения утратился. С середины XIX века местность называлась «Немецкая слобода».

Александр Сергеевич Пушкин родился в Кокуе 26 мая 1799 года. Сам он никогда не упоминал этого названия, говорил, что родился в Москве. Всё правильно. Кокуй был в черте Москвы. Родители уехали оттуда, когда мальчику было 6 месяцев, в Михайловское. Потом — в Петербург, позднее вернулись в Москву и жили уже в другом конце города.

«Неизъяснимые таинства рока» или пушкинские строки из заголовка данной статьи привлекли внимание к слову «кокуй» составителей словаря Брокгауза-Ефрона и коллектив березниковского драматического театра, поставившего спектакль «Кокуй». Действие постановки пьесы А. Н. Островского (соавтор Соловьев) «Светит, да не греет» театр перенес в деревню Кокуй, хотя в Кокуе происходит действие другой пьесы Островского — «Дикарки».

Островский не бывал в наших местах, но, описывая декорацию первого действия, пишет:

«В глубине живописная местность за рекой» — совсем как в нашем Кокуе. О самом месте герои пьесы говорят:

«Это место по древности от старых людей Кокуй называется. Барыня хотела «Миловид» назвать. А мужики, им не вобьешь в башку-то, разве с ними возможно. Они и теперь все Кокуй да Кокуй».

Раскиданные по всей России Кокуй вряд ли носят свое название от анекдотичного московского толкования, Свердловский топонимист профессор А. К. Матвеев считает, что это «отдаленная деревня», «выселок». Пермский топонимист Е. Н. Шумилов считает, что кокуй — это «разновидность холма, малопригодный участок с песчаной почвой», «выселок». Пермский профессор Е. Н. Полякова считает кокуем участок с неплодородной почвой. Составители «Словаря пермских говоров» Пермского педагогического университета слово это вообще не заметили.

Некоторые Кокуй очень известны. Ермак в 1581 году, зимуя во время похода «городок земляной поставил и назвал его Кокуй-городок». Здесь производил раскопки О. Н. Бадер, находки выставлены в Нижне-Тагильском краеведческом музее. У нас Орел-городок раскапывал В. А. Оборин, находки хранятся в Березниковском историко-художественном музее им. И. Ф. Коновалова. Очень много похожих вещей, в том числе прямоугольные продолговатые керамические пластинки зеленого цвета. Предназначение их неизвестно, но присутствуют они в обоих раскопках. Этому поселению много места посвятил Алексей Иванов в книге «Message: Чусовая».

В Забайкалье в бассейне реки Шилки целое гнездо Кокуев: на реке Уне — Нижний Кокуй, на самой Шилке — Кокуй и Кокуй-Комогорцева. Еще на одной речке Кокуй первый и Кокуй второй. Историк В. О. Ключевский писал: «Сибирь — страна переселенцев. Известен обычай всех колонистов в мире уносить с собой на новые места имена покидаемых жилищ». Из каких Кокуев прибыли сюда переселенцы, наверное, знают лишь их потомки. Писатель Ф. Гладков пишет: «В 1902 году я уехал в Забайкалье учительствовать в школе поселка Кокуй. В газете «Забайкалье» я поместил цикл рассказов о Кокуе». В одном из них он пишет: «Деревушка из 12 домов приютилась в узкой лощине. Деревянные лачуги, вросшие в землю, смотрят на улицу крошечными мутными окнами. Спереди, справа и слева поднимаются высокие сопки. Направо и позади деревушки — постройки женской тюрьмы. Злые собаки зловеще лают, сбегаются со всех сторон и свирепо преследуют прохожих».