Юрий Чайковский - Мысы Ледовитого напоминают

После мыса Корга, где набрали дров, перестали, наконец, выходить на берег, предпочитая разводить костёр на льдинах [160] Однажды «около суток нам пришлось высидеть среди хаотически нагромождённых глыб льда, благодаря шторму с густым снегом, ничего не видя кругом себя и слыша только грохот напирающего льда, от напора которого наш торос выказывал время от времени желание развалиться» (Колчак, Доклад 1906 г., с. 505). . Притом шли впроголодь, тогда лишь питаясь мясом, когда случалось подстрелить оленя. Консервов не трогали — кто знает, в каком виде окажутся барон и его спутники, и чем будет их кормить. Самим приходилось хлебать бульон из «либихского экстракта», из-за которого не раз возникали трения, ибо он, при большой питательности, голода почти не утолял.

— Славную штуку изобрёл немец, — проговорил Колчак, обнимая озябшими ладонями тёплую кружку.

— Эту пищу тому бы, кто сидит в кабинете и ничего не делает, — запальчиво ответил Бегичев, сидя поодаль на ящике.

Лейтенант обиделся:

— Почему это я сыт, а ты один голоден? Ты что, хочешь взбунтовать остальных?

— Вы сыты? Вздор! Вы эту «провизию» сами покупали и вот хвалите её, но сами же совершенно голодны [161] Разговор описан у Бегичева [Бегичев, с. 37]. .

26 июля шли на север вдоль обрывистого берега Фаддеевского острова. Берег был завален ломаным льдом, не предвещающим, как и в прошлые дни, сухого ночлега, и вдруг, не доходя мыса Песцового — устье речки. Она промыла канал в береговом льду, путники вошли в него и тут нашли друзей: то был стан Сергея Толстова с двумя якутами. Огорчились путники, узнав, что нигде по северному берегу нет никаких следов пребывания барона Толля, зато отогрелись и обсохли в летней хижине, поели свежей рыбы и запаслись добытым друзьями мясом оленей. А через 2 дня прибыли к мысу Благовещенскому, к самому северному и самому узкому месту (18 вёрст) Благовещенского пролива — того самого, что летом непроходим.

Пролив отпугнул бы и озорных мальчишек, но выбора не было, и лодка бесстрашно запрыгала меж ходячих ледяных гор, крушивших горы стоячие.

«Стремительные приливные и отливные течения… несущие массы мощного льда, дробящиеся о многочисленные стамухи… делают переход этим проливом очень серьёзным. 18 часов почти непрерывной физической работы затратили мы на эти 25 вёрст, перебираясь по быстро движущемуся льду, переплывая внезапно открывавшиеся каналы и полыньи, несколько раз вытягиваясь на стамухи, чтобы избежать ледяного напора» —

записал Колчак в отчёте Академии.

На докладе в Иркутске он был чуть откровеннее. В реферате читаем:

«При обыкновенных условиях, по словам докладчика, трудно представить, как можно с моря выбраться на такую стомуху не только самим, но и вытащить шлюпку… Членам экспедиции не раз приходилось, выполнив аналогичную операцию, удивляться самой возможности выполнения её» [162] Колчак А. В. Сообщение о вспомогательной экспедиции для розысков бар. Толя (реферат) // Известия Восточно-Сибир. Отдела Имп. РГО, т. 35, № 1. Иркутск, 1904. .

Как бы представить, что стоит за этими строчками? Попробуйте вообразить себе, что на Балтике сырая зима, что вас семеро, и вы должны через весь Питер, от Гражданки за Ручьём до Старого Петергофа, провезти автоприцеп весом в 1200 кило, причём тяги, кроме вас, никакой. Зато есть (если вы можете это представить) вот что — танки, широкой волной идущие, толкая друг друга и опрокидываясь, круша столбы и углы домов, поперёк вашего хода. Грохоча, танки идут от Обухова (где Колчак родился в 1874 году и вырос) к Финскому заливу. Цепляйтесь за них, толкайтесь от них и радуйтесь, если занесли они вас всего лишь на Петроградскую сторону (где в доме 3 по Большой Зелениной улице Колчак, вернувшись с японской войны, поселился с Софьей Фёдоровной, где он впервые надел капитан-лейтенантские погоны и взял на руки сына). Пока вы катите груз вдоль Большого проспекта (где Колчак конкой ездил на службу) к Тучкову мосту, танки выкатывают на вас из переулков всё ленивее, а когда вы, еле живые, вытянете свой крест на набережную Шмидта (когда она звалась Николаевской, здесь, возле 12-й линии, Колчак учился в Морском корпусе, а позже преподавал рядом, в Морской академии), то с восторгом увидите, что танки застыли.

Между мысами Благовещенским и Высоким. Расстояние между меридианами 10 км