Михаил Гаспаров - Собрание сочинений в шести томах. Т. 1 - Греция

Х. – Но вот я вижу: твой, царевна, муж
Окончил труд и движется домой.
П. – Как? Чужеземцы у моих дверей?
340Зачем они пришли в убогий дом?
Не я ли вдруг им нужен? Для жены
Нестаточно с юнцами говорить.
Э. – О, друг, не думай дурно обо мне!
Сейчас ты все узнаешь сам: они
345Гонцами от Ореста к нам пришли.
Простите, гости, нам крутую речь.
П. – Как? жив Орест и видит божий свет?
Э. – Они сказали: жив; я верю им.
П. – И помнит об отце и о тебе?
Э. 350– Надеюсь – да; но он беглец и слаб.
П. – Какую весть передает Орест?
Э. – Он их послал узнать, как мы живем.
П. – Всю видели, всю слышали беду?
Э. – Все знают: я не скрыла ничего.
П. 355– Зачем же не впустила ты их в дом?
Войдите, гости! За благую весть
Хозяин вам отплатит, чем богат.
Несите, слуги, вещи в дом! А вы,
Пришедшие от друга как друзья,
360Не спорьте: хоть достаток мой и мал,
Но нет порока на моей душе.
О. – Скажи, не скрой: не тот ли это муж,
Кто в честь Ореста бережет тебя?
Э. – Да, муж-хранитель страждущей жены.
О. – Ах!
365Не распознать, кто плох и кто хорош:
Добро и зло сплелись в роду людском.
Бывает низок сын больших отцов
И благороден сын убогих. Сам
Я видел дух голодный в богаче,
370А в бедняке – возвышенную мысль.
Как различить, как оценить людей?
Богатством? Этот признак лишь собьет.
Так бедностью? Но в ней своя беда —
Нужда толкает смертных на порок.
375По доблести в бою? Но не копье
Свидетель о достоинствах души.
О нет, вернее вовсе не гадать!
Вот человек: он меж аргивян мал,
Его не виден и не славен дом,
380Он из толпы, но он один хорош.
Вы, ложным видом сбитые с пути,
Учитесь: благородство там лишь, где
Нрав и обычай говорят о нем.
Такие крепко держат дом и град;
385А те, в ком плоть сильна, а духу нет,
Как статуи, стоят лишь для красы,
Кто слаб, кто нет – у всех одно копье,
А дар и сила духа – не у всех.
Скажу я так: будь здесь или не здесь
390Сын Агамемнона, пославший нас, —
Его достоин этот дом. Войдем;
И вы за нами, слуги. Мне милей
Приязненный бедняк, чем злой богач.
Я рад тому, как принял нас твой муж;
395Но больше был бы рад, когда бы твой
Счастливый брат нас ввел в счастливый дом.
Быть может, так и будет? Феб не лжив,
Людские же гадания – ничто.
Х. – Теперь, царевна, мне, как никогда,
400Отрада греет сердце. Неужель
Шагнет к добру неспешная судьба?
Э. – Зачем, несчастный, ты в убогий дом
Знатней себя зовешь к себе гостей?
П. – Затем, что если впрямь они знатны,
405То бедность за обиду не почтут.
Э. – Для бедности не впору так судить.
Ступай же к дядьке моего отца —
Туда, где на Танайском берегу
Меж Аргосом и Спартою теперь
410Он, изгнанный старик, пасет овец,
И попроси, чтоб из своих он средств
Принес нам угощенье для гостей.
Он будет сам благодарить богов,
Что тот, кого он спас, доселе жив.
415А из дворца я помощи не жду:
Беда, коли узнает наша мать,
Несчастная, что сын ее – в живых.
П. – Иду и передам твои слова.
А ты сама ступай скорее в дом
420И приготовь, что есть. Когда жена
Усердна, то и стол ее не пуст.
У нас еще достаточно добра,
Чтоб на день прокормить таких гостей.
Да, вот когда и я готов сказать,
425Что деньги – сила: одарить друзей
Или расходом одолеть болезнь —
Вот польза их; но на поденный корм
В них нужды нет: и бедный, и богач
430Одной и той же сытостью живет.

1 с. – Славные корабли,
Несчетными веслами выгребшие на Трою,
Выводя с собой хор Нереид,
Где под флейту плясал дельфин,
435Огибая синие ваши бивни, —
Вы несли Фетидина сына,
Легконогого на бегу Ахилла,
За Атридом
К Симоисскому прибрежью Трои!

1 а. 440Нереиды,
Евбейские покидая угодья,
Золотой несли ему вслед Гефестов труд —
Щит и броню; а искали они героя
И на Пелионе,
445И в дозоре нимф на дубравной Оссе,
Где конный его родитель
Выпестовал светоч Эллады
Для Атридов —
Легконогого морского сына Фетиды!

2 с. 450От приплывших из Троады в нашу Навплию
Слышали мы:
На щите твоем славном, сын Фетиды,
По кругу, на страх фригийцам,
Резаны знаки:
455Огибая срединный горб,
Персей, над зыбью
Окрылив подошвы,
Отсеченный держит образ Горгоны,
460А при нем – Гермес, гонец богов, сын ловчей Майи.

2 а.В середине щита пылает огненный
Солнечный круг,
Крылоногими устремляемый конями
465В эфирные сонмы Плеяд и Гиад,
Отвращающих очи Приамиду;
А на шлеме в выпуклом золоте
Вещие сфинксы
Когтят добычу;
470А на панцире огнедышащая львица
Мчится когтем вслед пиренскому скакуну;
А на древке, несущем смерть,
В черной пыли рвутся четверо коней. —
475И таких вождя копьеносцев,
Зло помыслив,
Умертвила ты, неверная Тиндарида!
Но знаю: вышние боги
Бросят и тебя в гибель,
480И под смертным горлом
Кровь мне сверкнет из-под железа!