Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Этим дело не ограничилось. Суд поверил человеку, обвинившему «ведьмогонителя» Эберлинга в угрозах «переломать ему все кости», если тот станет разговаривать с полицейскими следователями. Вероятно также, что Эберлинг намеренно создавал у людей впечатление, что имеет некое криминальное прошлое. И не было причин сомневаться в правдивости рассказа Кете о сексе у стены ссудно-сберегательного банка, поскольку «аналогичное обвинение» было предъявлено во время суда над ним в 1936 г. [680] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 413, pp. 241–42, 249, 252, «Im Namen des Volkes».

Тем не менее трудно понять, кто говорил правду об Эберлинге и чью именно правду говорили. Многие из тех, кто давал показания, почти наверняка обманывали. Эберлинг снова и снова утверждал, что никогда не говорил о ведьмах, и, скорее всего, был в этом честен. Никто не признал в суде, что верит в ведьм как таковых, но многие говорили о «злой силе». Когда Эберлинг произносил эти слова, все знали, что речь идет о ведьмах.

Адвокат Эберлинга Кремендаль использовал это нежелание своего клиента открыто говорить о ведьмах в его пользу. По словам адвоката, Эберлинг просто показывал «фокусы-покусы», пустые ритуалы, не имеющие ничего общего с лечением в том смысле, что могло бы противоречить закону о запрете народного целительства. Эберлинг, убеждал Кремендаль, просто «дитя своего региона», где «вера в ведьм все еще живет». Все, что делал его клиент, — это «продавал суеверия» людям, которые, как и он сам, были суеверны. Следовательно, он никого не обманывал [681] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 413, pp. 247, 252, «Im Namen des Volkes». .

Суд не счел этот аргумент юридически обоснованным. Как сформулировал суд, Эберлинг «пытался с помощью своего занятия» уменьшить страдание. Он делал это без лицензии и хотя не всегда за денежное вознаграждение, но в коммерческих целях в той или иной степени (пусть всего лишь за сигареты или банку сосисок). Он не требовал платы, но принимал все, что ему предлагали. Суд счел, что обвинение в мошенничестве также вполне обоснованно. Услуги, которые он предоставлял, — защитить своих пациентов от зла — были «объективно невозможны». Не имеет значения, во что верил сам Эберлинг. Как, однако, быть с фактом — вопрос, поднятый адвокатом Эберлинга, — что никто из тех, кого он пользовал, не считал себя обманутым? Не имеет значения. «Ущерб, — провозгласил суд, — есть то, что может быть оценено согласно общему стандарту ущерба» [682] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 413, pp. 248, 254, 255, 256, «Im Namen des Volkes». . Похоже на логический замкнутый круг, но так уж оно сложилось.

Было несколько конкретных случаев, когда, по мнению суда, мошенничество не смогли доказать: это те, в которых клиенты Эберлинга не верили в его методы. Если невозможно доказать, что он «спровоцировал измышления», то нет и мошенничества. Иными словами, мнение его клиентов, что методы Эберлинга — это чушь, служило свидетельством, что он не совершил мошенничества в этих случаях. Однако он был признан виновным в других прецедентах обмана, в нарушении закона о запрете народного целительства и в причинении вреда фрау Массен. Суд решил: возможно, он и не говорил, что она ведьма, но в регионе, где существует «давняя, традиционная вера в ведьм», незачем произносить слова «ведьма» или «повелитель ведьм», чтобы это обозначить. Если Эберлинг упоминал о «злой силе» или заявлял, что в чьем-то хлеву нужно провести «выкуривание», то подспудно говорил о чем-то опасном, о чем невозможно или не следует говорить вслух. Каждый знал, что он имеет в виду: рядом бродит ведьма. Из-за Эберлинга фрау Массен заболела, следовательно, он виновен в причинении физического вреда по неосторожности. Он «взбудоражил целый регион и нарушил социальную жизнь деревни». Эберлинг был приговорен к году тюремного заключения [683] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 413, pp. 257, 259–60, 263, 265, «Im Namen des Volkes». .

Снова в суд хлынули письма от обеспокоенных граждан. Одна женщина писала, что «не была бы христианкой, если бы смолчала и допустила», чтобы Эберлинг «слепо шагал в ад», обвиняя людей в колдовстве. Она призвала его «обратиться к Библии» [684] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 419, p. 89, от фрау Альмы к герру Э., 1 июня 1955 г. . Другие, похоже, видели, что при определенном раскладе на кону могут стоять мирские проблемы. Бывший сосед Эберлинга по фамилии Эренберг написал судье в поддержку своего друга, перенесшего многие испытания и жертвующего собственной работой ради помощи другим. В отличие от многих людей, сказал Эренберг, Эберлинг не преклонил колени перед «нацистской властью» и не изменил свою «социальную позицию», как не использовал и «собственную силу во вред „бывшим нацистам“ после краха» [685] LSH, Abt. 352, Itzehoe, Nr. 419, p. 109. Письмо от Эренберга, 21 октября 1955 г. . Предположительно, Эренберг заключил словосочетание «бывшие нацисты» в кавычки, чтобы гарантировать, что тот, кто будет читать его письмо, поймет (как, без сомнения, понял бы любой), что многие лишь формально являлись «бывшими». Эберлинг был унижен нацистами, писал его защитник, но не использовал свои таланты или способности, чтобы им отомстить [686] LSH, Abt. 352, Itzehoe Nr. 419, p. 87, от герра Э. к герру Landgerichtsdirektor Ростока, 2 июня 1955 г. . Теперь же, после всего, что ему пришлось пройти, предположил Эренберг, суд подвергает его гонениям. Власть нацистов пришла и ушла, но мало что изменилось.