Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Менее чем через две недели, 30 декабря 1950 г., Рута умерла. К. отправил последнее письмо.

Глубокоуважаемый господин Грёнинг, конец был страшным, а пробуждение чудовищно. Комментарии излишни. Я виню вас и в то же время не виню. Однако я напоминаю вам о Бад-Висзе, где вы в моем присутствии дали моему ребенку слово, что она будет исцелена, а также напоминаю вам, как 14 мая вы заверяли, что ее легкие будут здоровы. В своей несгибаемой вере девочка взывала к вам о помощи до последнего часа. Вам придется оправдываться перед Богом. В глубочайшем горе и с тяжелейшим грузом этой ошибки, ваш К. [823] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/2, p. 141, K. к Грёнингу, 7 января 1951 г.

Грёнинг не был земным богом, способным исцелить туберкулез таинственными энергиями и непреклонной верой. Как убедился К. на своем опыте, он был просто человек, к тому же капризный и непостоянный. Сила преданности Руты, казавшаяся столь экстраординарной ее отцу, — такая ревностная, свидетельствующая о чистоте души, не подвластная ничему, — стала камнем на его же собственной шее, неизбывным и неподъемным грузом. Через несколько недель он тоже умер. Врачи объяснили смерть болезнью печени, но пресса иногда утверждала — возможно, мелодраматично, но и небезосновательно, если вспомнить содержание его писем, — что причиной стало разбитое сердце [824] «Die Wunderkur brachte ihr den Tod», Süddeutsche Zeitung , Nr. 172, July 19, 1957. Вырезка в: IGPP. Одна газета утверждала, что герр К. умер от эмболии: «Ein Mädchen zerbricht an Gröning», Abendzeitung , Nr. 92, April 26, 1955, p. 3, вырезка в: IGPP, Busam Slg. .

Письма герра К. ошеломляли, но чиновники, получившие их от Отто Меккельбурга в июне 1951 г., когда Отто и Грёнинга судили за нарушение закона о народном целительстве, очевидно, не сочли письма достаточной причиной для расследования, ограничившись снятием первоначальных показаний с тогдашнего партнера Грёнинга Ойгена Эндерлина [825] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, p. 136, Bay. Landespolizei, Vernehmungsniederschrift von Enderlin, August 18, 1954. . В то время властей гораздо меньше интересовали обстоятельства смерти Руты, чем вопрос о том, нарушает ли текущая деятельность Грёнинга — встречи со страждущими на «лекциях веры», как он их называл, — правила целительства. Дело в том, что в начале 1950-х у многих официальных лиц сохранялось весьма противоречивое отношение к этой теме. Человеку, желавшему в 1951 г. подать на Грёнинга жалобу за мошенничество, старший прокурор Мюнхена ответил, что тот «бесспорно, оказывает благоприятное воздействие на больных людей», которое «в бесчисленных случаях» приводило к «поразительным исцелениям» [826] StAM 3178/4, Oberstaatsanwalt Munich II, January 18, 1951. .

В 1952 г. Грёнинга вторично оправдали по делу о нарушении закона о народном целительстве за недостаточностью улик. Суд отметил, что закон очень туманен и определить «целительство» согласно ему трудно, если учесть «необычность специфической терапии Грёнинга» [827] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/2, p. 173, Anklageschrift, March 7, 1955. . Закон, пытавшийся предоставить лишь врачам право диагностировать и лечить страдания и болезни, всегда плохо согласовывался с работой Грёнинга, предполагавшей, судя по всему, не просто методы и принципы диеты или тренировки, но и то, что не охватывал закон.

Врачи государственной службы здравоохранения, посетившие в конце 1952 г. одну из его лекций веры, сказали Грёнингу, что эти сеансы стоят на грани нарушения закона, поскольку люди «очевидно, приходят не ради содержания лекций», а за исцелением. Однако врачи были убеждены, что Грёнинг «честно пытается найти правомерный путь продолжения своей деятельности», и их воодушевило то, что он даже подумывал обратиться за лицензией народного целителя [828] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, Landratsamt Starnberg, Abt. II, Vermerkung, November 22, 1952. . Полиция была более скептична. Ее интересовало, например, почему Грёнинг постоянно спрашивает слушателей, как они себя чувствуют. «Одно это показывает, что он воздействует на людей или пытается это делать», — говорилось в отчете полиции одного из округов Баварии [829] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, Bayerische Landpolizei, Kriminalaußenstelle Fürstenfeldbruck, March 1, 1953. . В северном городе Гамельне, там, где происходили события сказки о Дудочнике-Крысолове (ирония судьбы, ведь пресса часто сравнивала влияние Грёнинга на людей с властью этого знаменитого персонажа), глава службы здравоохранения федеральной земли донес на Грёнинга властям за лечение больных, в том числе жены вышедшего в отставку высокопоставленного городского чиновника [830] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, pp. 46–47, Landeskriminalpolizei, Außenstelle Hameln, August 5, 1953; StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, p. 53, Staatl. Gesundheitsamt an die Stadtverwaltung Hameln, September 15, 1953. . Общественность разделилась во мнении так же, как не были едины закон, полиция и здравоохранение. В «интересах науки» некто Михельсон приехал в конце 1953 г. в мюнхенскую гостиницу, где Грёнинг встречался со страждущими, «чтобы разоблачить его как жулика… и дискредитировать его фокусы». Те, кто собрался послушать целителя, возразили Михельсону: Грёнинг не аферист, нет; «в нем есть что-то божественное, что делает его подобным Христу» [831] StAM, Staatsanwaltschaften 3178a/1, p. 95, Niederschrift, Michelson, October 23, 1953. .