Андрей Марчуков - От Ленинграда до Берлина. Воспоминания артиллериста о войне и однополчанах. 1941–1945

Штаб полка отмечал, что политработники, в частности старший лейтенант Нагайчук, лейтенант Солеманов, младший лейтенант Балтян, настойчиво работали над овладением и повышением военных знаний.

Весной – летом 1943 года работа по обучению политсостава полка военно-артиллерийским специальностям организованно велась в самом 334-м ап. 10–15 апреля были проведены пятидневные сборы, программа которых была рассчитана на 50 часов. Теоретические и практические занятия (по 10 часов в день) проводились с политсоставом всей дивизии (23 человека). Преподаватели отбирались из числа лучших командиров. Занятия по тактике вели командир полка и начальник штаба, артиллерийско-стрелковую подготовку преподавал заместитель командира 1-го дивизиона (старший лейтенант Старостин; отмечалось, что он готовился к занятиям «с энергией и любовью»), другие офицеры обучали работе с приборами и топографии, а также технике и материальной части орудия. «Цель занятий, – отмечалось в документах, – изучить правила стрельбы, измерение горизонтальных и вертикальных углов, глазомерная подготовка данных, пристрелка». «Хороших результатов добились в учёбе такие политруки, как капитан Гордеев, ст. л-т Нагайчук, Федотов, л-т Александров, мл. л-т Балтян и др.». Отмечалось и то, что «в процессе занятий» Гордеев, Балтян и Александров проявили к изучаемым предметам «особую любовь, стремление и настойчивость».

Опыт был признан успешным, и занятия было решено продолжать. Но с учётом того, что слушатели имели разный уровень знаний, было решено «создать две группы» – в зависимости от их подготовки. Следующие пятидневные сборы (также в объёме 50 часов) состоялись на базе 334-го крап в июне. Участвовало 22 слушателя. Конспект занятий утверждал командир полка, преподавательский состав был «самый лучший» (среди преподавателей были капитан Акатов и старший лейтенант Старостин). По часам занятия распределялись так: тактика, топография, огневая служба – по 6 часов, артиллерийско-стрелковая подготовка – 20 часов, материальная часть орудия – 8 часов, связь и артиллерийские приборы – по 2 часа. Политсостав 334-го крап показал хорошую готовность: «Политруки полка к занятиям были подготовлены, имели с собой ряд пособий, политруки из стрелковых полков к занятиям были недостаточно подготовлены». И вновь отмечалось, что «в ходе учёбы часть товарищей серьёзно готовилась к занятиям на следующий день, к таким относятся капитан Гордеев, лейтенант Александров, мл. лейтенант Балтян». Отмечался дед и среди восьми лучших слушателей, которые «хорошо усвоили пройденный материал».

Подобные занятия проводились и позже – уже после отбытия деда на учёбу.

В отношении младшего лейтенанта Балтяна штабом полка рассматривались две служебные линии: политическая и строевая. В первом случае он мог уйти из штабной батареи на повышение (оставшись в полку), будучи назначенным комсоргом 1-го дивизиона. Второй вариант был таким: «может быть использован командиром взвода» (огневого). Успешное обучение на курсах и желание быть именно строевым командиром, очевидно, и повлияло на решение командования направить деда на переподготовку на артиллерийского офицера (ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 30. Л. 62, 96, 100 об., 110, 145–145 об., 129).

Поначалу новосформированному полку пришлось столкнуться со множеством бытовых и организационных трудностей. В политдонесении за период 25 июня – 10 июля 1943 года начальник политотдела 30-го уапос подполковник Голубев отмечал, что «материально 30 учебный арт. полк обеспечен плохо, во-первых, нет в необходимом количестве материальной части артиллерии, учебных приборов, наглядных пособий, канцелярских принадлежностей. Всё это влияет на нормальный ход и качество учёбы. Отсутствуют учебные помещения, миниатюр-полигоны и особые учебные классы, и совершенно не имеется материала для строительства классов».

Принятые от 72-го запасного артполка помещения не отвечали задачам, поставленным перед учебным полком. Классы были «сделаны на открытом воздухе», и в дождливую погоду занятия срывались. Имелись проблемы с электричеством. Не хватало также артиллерийских приборов и орудий. Так, из двадцати положенных полку 122-мм гаубиц-пушек (образца 1931 года) на 15 июля имелось восемь, из сорока 152-мм (образца 1937 года) – двенадцать.

В политдонесениях за 25 июля – 10 августа и за сентябрь 1943 года Голубев сообщал начальнику Политуправления Уральского ВО полковнику Сарапулову о тяжёлых материально-бытовых условиях, в которых находился постоянный и переменный офицерский состав полка. «Офицеры размещены в землянках с 2-х и 3-х ярусными нарами. В связи с длительными дождями в июле м[еся]це крыши землянок, покрытых землёй, протекли, и вследствие этого образовалась большая сырость. Постельные принадлежности, обмундирование, учебные пособия и тетради промокали и портились, что вызывает ряд нареканий и недовольств со стороны офицеров-слушателей в недостаточной благоустроенности и размещении». В землянках завелись клопы, вывести которых было непросто. «Полк своей бани не имеет, а пользуется гарнизонной», которая «не в состоянии обслужить полностью полк». «Состояние обуви офицеров совершенно неудовлетворительное. Так, при осмотре личного состава всех дивизионов оказалось, что свыше 40 % обуви совершенно негодно к носке, а около 30 % требует капитального ремонта, остальная – лёгкого ремонта». «Есть офицеры, совершенно разутые и раздетые», – докладывал начальник политотдела (как тут деду было не вспомнить украденные в поезде сапоги).