Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Начальные этапы этого процесса относятся ко времени правления Игоря. Пролить свет на становление системы коллективного совладения в Среднем Поднепровье помогают два источника. Во-первых, это текст русско-византийского договора 944 г., точнее, перечень русских послов, заключающих договор. Во-вторых, описание приема посольства княгини Ольги в 957 г. [458] Относительно даты поездки Ольги в Константинополь существуют две основные версии: 946 и 957 г., см.: Литаврин Г.Г. Византия. Болгария, Древняя Русь(ІХ — начало XII в.). СПб., 2000. С. 174–192; Назаренко А.В . Древняя Русь на международных путях: междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX–XII веков. М., 2001. С. 219–310. Датировка, отстаиваемая А.В. Назаренко, на мой взгляд, обоснована более убедительно. В договоре в отношении послов «архонтов» употреблен термин «обьчии слы». А.В. Назаренко, отталкиваясь от этого обстоятельства, полагает, что все «архонты» — отправители послов составляли кровнородственный коллектив-общину [459] См.: Назаренко А.В. Территориально-политическая структура Древней Руси в первой половине X в.: Киев и «Внешняя Русь» Константина Багрянородного//Сложение русской государственности в контексте раннесредневековой истории Старого Света: материалы Международной конференции, состоявшейся 14–18 мая 2007 г. в Гос. Эрмитаже. Труды Гос. Эрмитажа. Т. XLIX. СПб., 2009. С. 418–422. . Эта община компактно сидела в Киеве, контролируя город и его ближайшие окрестности.

Стабильность этой родовой структуры подчеркивает одинаковое число представителей «архонтов» Руси: по договору 944 г. — 25 человек, в описании приема посольства Ольги — 23 человека [460] См.: Шахматов А.А . Повесть временных лет. Т. 1: вводная часть, текст, примечания. Пг., 1916. С. 52; Томсен В . Начало русского государства//Из истории русской культуры? Т. 2. Кн. 1. Киевская и Московская Русь. М., 2002. С. 222; Назаренко А.В. Городские центры или зоны полюдья? О политической структуре Киевской Руси первой половины — середины X в.//Міста Давньої Русі. Збірка наукових праць пам'яті А.В. Кузи. Київ, 2014. С. 38–39. . Со времен М.С. Грушевского идет традиция считать этих послов представителями отдельных территориально-политических образований, признававших главенство киевского князя [461] См.: Грушевський М.С. Історія України-Русі. Т. 1. Київ, 1913. С. 424–425; Горский А.А . Система властвования на Руси в середине X в.: русские «крепости» Константина Багрянородного//Слов'яни і Русь: археологія та історія: збірка праць на пошану П.П. Толочка з нагоди його 75-річчя. Київ, 2013. С. 56–61. . Компромиссной точки зрения придерживается П.С. Стефанович — он принимает тезис А.В. Назаренко о семейно-родовом характере отношений внутри группы «архонтов», состав которой представлен в договоре 944 г., но вместе с тем полагает, что в середине X в. под властью киевского князя находилось несколько отдельных семейств, сидящих в периферийных по отношению к Киеву центрах [462] См.: Стефанович П.С. Бояре, отроки, дружины: Военно-политическая элита Руси в X–XI веках. М., 2012. С. 377–440. .

А.В. Назаренко обоснованно возражает против такой оценки, указывая на то, что восприятие «княжии», сидящей по городским центрам, фактически «воспроизводит логику летописца начала XII в., который делал то же самое в соответствии с действительностью своей эпохи: "по тем бо градом седяху князи под Ольгом суще"» [463] Назаренко А.В . Городские центры или зоны полюдья. С. 41. . Определенный резон в этих замечаниях есть, поскольку твердых доказательств, что упомянутые в 944 и 957 гг. «архонты» располагались по периферийным от Киева городским центрам и принадлежали к другим княжеским семействам (не к потомкам Рюрика), в источниках нет.

Точно так же нет прямых указаний на то, что многочисленный клан родичей Игоря кормился непосредственно с прилегающих к Киеву территорий. Однако последнее предположение выглядит более обоснованным в исторической перспективе: в этом случае феномен нераздельного совладения Русской землей, окончательно сформировавшийся на рубеже X–XI вв., получает непротиворечивое и логическое объяснение.

Вероятно, столь ранняя консолидация рода Игоря позволила ему и его ближайшим потомкам одержать верх в борьбе за расширение сферы влияния Русской земли. Эта консолидация семейно-родовой общины потомков Рюрика создала видимую «монолитность» власти и выработала у многих поколений историков иллюзию некоего «политического единства» Руси в конце X — начале XI в.