Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Одним из ключевых моментов формирования политической системы Русской земли является зарождение и эволюция междукняжеских отношений. Эта тема находится в фокусе внимания отечественных историков, начиная с середины XIX в., когда увидела свет основополагающая работа С.М. Соловьева [430] См.: Соловьев С.М . История отношений между князьями Рюрикова дома. М., 1847. . С этого момента нашим глазам предстает своеобразный историографический «калейдоскоп», в котором «родовая теория» Соловьева сменялась «лествичным восхождением» и «городовой теорией» В.О. Ключевского [431] См.: Ключевский В.О . Курс русской истории// Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. М., 1988. Т. 1.С. 148–150, 182, 200, 201–202. , чтобы потом подвергнуться критике со стороны М.С. Грушевского и А.Е. Преснякова [432] См.: Грушевский М.С. Очерк по истории Киевской земли от смерти Ярослава до конца XIV столетия. Киев, 1891; Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. М., 1993. С. 21, 34. .

Определенное своеобразие в эту мозаику внесла и советская эпоха. Несмотря на известную ангажированность, засилье официальной теории феодализма и классовых отношений в древнерусскую эпоху, целому ряду историков удалось прийти к интересным выводам, открывшим дорогу к непредвзятому пониманию междукняжеских отношений в 1980–1990-х гг. [433] См.: Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 490, 501; Юшков С.В. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси. М.; Л., 1939. С. 177; Он же . Общественно-политические отношения и право Киевского государства. М., 1950. С. 103; Пашуто В.Т. Черты политического строя Древней Руси//Древнерусское государство и его международное значение. М.; Л., 1965. С. 11–76; Он же . Историческое значение периода феодальной раздробленности на Руси//Польша и Русь. М., 1974. С. 9–17; Черепнин Л.В. О характере и форме древнерусского государства в X–XIII вв.//Исторические записки. 1972. Т. 89. С. 360; Он же . Пути и формы политического развития русских земель XII — начала XIII вв.//Польша и Русь. С. 29; Толочко П.П. Южная Русь в период феодальной раздробленности//Польша и Русь. С. 227.

Нельзя не упомянуть о работах И.Я. Фроянова и его школы, в которых междукняжеские отношения рассматриваются через призму становления древнерусских политий городов-государств [434] См.: Фроянов И.Я . Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1980. С. 43, 62, 242. . Не менее важную роль сыграли наблюдения А.В. Назаренко, уже в 1980-х гг. открыто заявившего о доклассовом характере междукняжеских отношений [435] См.: Назаренко А.В. «Родовой сюзеренитет» Рюриковичей над Русью в X–XI вв.//Древнейшие государства на территории СССР. 1985. С. 149–157. . Таким образом, и теория городов-государств, и концепция «родового сюзеренитета» на исходе советской эпохи стали новым словом в деле изучения междукняжеских отношений, предвосхитив междисциплинарные и политико-антропологические разыскания рубежа конца XX — начала XXI в. [436] См.: Толочко А.П. Структура княжеской власти в Южной Руси в середине IX — середине XIII вв.//Автореф. дисс… канд. ист. наук. Киев, 1989; Он же. Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология. Киев. 1992; Он же. Русь: держава і образ держави. Київ, 1994; Крадин Н.Н. Политическая антропология. М., 2004.

Детали историографических перипетий данного вопроса мне доводилось рассматривать ранее, посвятив этому отдельные публикации [437] См.: Котышев Д.М. От «родового строя» к «родовому сюзеренитету»: княжеская власть в парадигмах советской исторической науки//Историк в меняющемся пространстве российской культуры. XVIII–XX вв.: Сб. статей. Челябинск, 2006. С. 371–379. . Потому отмечу, что анализ обширной историографической традиции, опирающийся на непредвзятый анализ источников и сравнительно-исторические сопоставления, позволяет отказаться от трактовки княжеской власти в IX–X вв. не только как феодального института, но и политического института в принципе.

В эпоху Владимира Святославича восточнославянское общество переживало процесс эволюции от позднеродовых структур к раннегосударственным. Шел процесс превращения потестарных структур в политические; он хорошо изучен этнологами и антропологами на материалах примитивных обществ [438] См.: African Political Systems / Eds. M. Fortes, E.E. Evans-Pritchard. New York: Oxford University Press, 1940; Fried M. The Evolution of Political Society: An Essay in Political Anthropology. New York: Random House, 1967; The Early State / Eds. H.J.M. Claessen, P. Skalnik. The Hague: Mouton, 1978; Томановская O.M. Изучение проблемы генезиса государств на африканском материале//Основные проблемы африканистики. М., 1973; Хазанов А.М . Разложение первобытно-общинного строя и формирование классового общества//Первобытное общество. Эпоха классообразования. М., 1975; Куббель Л.Е. Сонгайская держава. Опыт исследования социально-политического строя. М., 1974; Он же . Потестарная и политическая этнография//Исследования по общей этнографии. М., 1979; Он же . Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988. и отчетливо прослежен современными исследованиями в Древней Руси [439] См.: Фроянов И.Я. Лекции по русской истории. Киевская Русь. СПб., 2015. С. 65; Пузанов В.В . От праславян к Руси: становление древнерусского государства (факторы и образы политогенеза). СПб., 2017. С. 320–333. .