Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

В то же самое время, во второй половине IX в., вслед за образованием сложного вождества на берегах Волхова меняется ситуация на всем Волжском пути. Это находит свое отражение в «первом кризисе серебра в Восточной Европе» (по выражению Т. Нунана) [160] Noonan T.S. Khazaria as an Intermediary Between Islam and Easten Europe in the Second Half of the ninth Century: The Numismatic Perspective//Arhivium Euraziae Medii Aevi. 1985 [1987]. Vol. 5. P. 183; Франклин С., Шепард Дж . Начало Руси. С. 95–96. — резком уменьшении дирхемов чеканки 870–900 гг. в составе восточноевропейских кладов.

Одной из главных причин снижения серебряного обращения стала военная активность венгров и печенегов, проникших из заволжских степей в Днепро-Донское междуречье. Хазарское владычество в южнорусских степях было серьезно поколеблено. Все эти события совпали с возвышением Волжской Булгарии, правители которой пытались установить дипломатические отношения с багдадским халифом. В итоге на рубеже IX–X вв. торговое сообщение по Волге между Европейским Севером и Средним Востоком оказалось затруднено. Попытки прорыва этой своеобразной торговой блокады предпринимались неоднократно. Отмеченный источниками поход «русов» на Каспий, закончившийся для них поражением, показал, что успешность подобного рода попыток была невелика.

В итоге скандинавские мореплаватели обращают свои взоры на юг Восточной Европы, пытаясь отыскать там новые пути к манящим их сокровищам Востока. Переориентация с Волжско-Каспийского на Днепровско-Черноморский путь не была случайной.

Воцарение в 867 г. Василия I, основателя Македонской династии, открыло новую эпоху в истории Византийской империи. Позади остался период иконоборчества, ввергший страну в упадок в VII — первой половине VIII в. Уже при преемнике Василия I, Льве VI Мудром, Византия пережила экономический и политический расцвет, сопоставимый с расцветом халифата Аббасидов. Во многом эта ситуация была связана с тем, что с конца IX в. Византия сумела вернуть себе утраченное в VII–VIII вв. господство на Средиземном море (после захвата Крита арабами вплоть до конца IX в. арабский флот контролировал Восточное Средиземноморье). Константинополь в это время становится одним из крупнейших мировых производителей и продавцов престижных товаров — в первую очередь шелковых тканей и ювелирных изделий [161] См.: Левченко М.В . История Византии. М.; Л., 1940. С. 143–144; Курбатов Г.Л . История Византии (от античности к феодализму). Л., 1984. Показательный пример — в X в. только одни налоговые сборы с константинопольских рынков составляли около 7300 золотых (!) монет в год, см.: Диль Ш. Основные проблемы византийской истории. М., 1947. С. 124. . Понятно, что обосновавшиеся на севере Европы скандинавские купцы и воины начинают активно искать пути на юг, к портам и рынкам Царьграда.

Активный интерес скандинавов к югу Восточной Европы обусловил продолжительную по времени миграцию; ряд современных исследователей определяет эти миграционные процессы в широком диапазоне от полномасштабной завоевательной экспансии до внедрения (инвазии) северных пришельцев в местную восточнославянскую среду [162] См.: Франклин С., Шепард Д. Начало Руси. С. 15–205; Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. С. 410–606; Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси IX–XI веков. М.; Смоленск, 1995. С. 83–115; Шинаков Е.Л. Образование древнерусского государства. Сравнительно-исторический аспект. М., 2009. С. 66–210; Андрощук Ф.О. НорманиЧ слов'яни у Подесінні (моделі культурної взаємодії доби раннього середньовіччя). Київ, 1999. .

Следует отметить, что идеи о завоевании норманнами Восточной Европы были выдвинуты на повестку дня вскоре после Второй мировой войны, заняв свою историографическую нишу [163] Обстоятельная аргументация этих идей содержится в трудах М. Таубе, см.: Taube М. Rome et la Russie avant l'invasion des Tatars (IXе — XIIIе siecle). T. 1. Le Prince Askold, 1 Origine de 1 Etat de Kiev et la Premiere Conversion Des Russes. Paris, 1947. . В последние десятилетия наблюдается своеобразная реанимация теории «норманнской колонизации», появившейся на свет в трудах Т. Арне [164] Arne T.J . La Suede et l'Orient. Etudes archeologiques sur les relations de la Suede et de l'Orient pendant l'age des Vikings. Uppsal, 1914. .

Непредвзятый анализ восточнославянских и скандинавских древностей Восточной Европы, проделанный исследователями в 1990-х гг., позволил пересмотреть те оценки, которые были сформулированы еще в эпоху позднего СССР. По замечанию Ф.А. Андрощука, «стало очевидным, что их (скандинавских древностей. — Д. К .) количество несопоставимо огромно в сравнении с Западной Европой». Поэтому, по мнению историка, «…речь идет не о случайных приезжих, наемниках и эпизодических контактах, а в полном смысле колонизации скандинавами отдельных районов Восточной Европы» [165] Андрощук Ф.А. Скандинавские древности в социальной топографии древнего Киева//Ruthenica. 2004. Т. III. С. 8. Автор полагает, что масштаб скандинавской колонизации «вполне сравним с колонизацией датчанами Восточной Англии». .