Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Однако идеи, высказанные Богусевичем, настолько радикально меняли сложившееся представление об этапах развития Киева, что были встречены в штыки и подвергнуты критике [92] См.: Каргер М.К Древний Киев. Т. 1. М.; Л., 1958. С. 363 и сл.; Толочко П.П . Історична топографія стародавнього Києва. Київ, 1970. С. 111–118, 128–129; Он же . Происхождение и ранние этапы истории древнего Киева//Новое в археологии Киева. Киев, 1981. С. . Но правота предположений исследователя стала очевидной после резонансных раскопок на Подоле 1971–1975 гг., когда была открыта городская застройка конца IX–X в. [93] Речь идет в первую очередь о исследованиях, проводившихся по линии строительства Подольской линии Киевского метрополитена в 1972–1976 гг., см.: Гупало К.М. Звіт про розкопки на траси Подольске! линії Київського метрополітену//НА ІА НАНУ. Ф. 1971–1973/34д. Ед. хр. 6421–6423; Он же . Звіт про археологічні дослідження на Подолі//НА ІА НАНУ. Ф. 1973/22а. Ед. хр. 7473–7474; Гупало К.Н., Ивакин Г.Ю., Сагайдак М.А . Отчет об археологических исследованиях Подола в 1974 г.//НА ІА НАНУ. Ф. 1974/28. Ед. хр. 7485–74–86; Гупало К.Н., Ивакин Г.Ю., Сагайдак М.А. Отчет об археологических исследованиях Подола в 1975 г.//НА ІА НАНУ. Ф. 1975/25а. Ед. хр. 7571–7572; Гупало К.Н., Ивакин Г.Ю., Сагайдак М.А. Отчет о раскопках Киевоподола в 1976 г.//НА ІА НАНУ. Ф. 1976/3Іа. Ед. хр. 8416–8417.

Критическая масса аргументов против концепции Рыбакова — Толочко подспудно накапливалась на протяжении всей второй половины XX в. Первый шаг был сделан, как это ни парадоксально, М.К. Каргером. Анализируя материалы раскопок на Киселевке 1940 г., исследователь указал на неправомерность датировки керамических материалов ранним временем [94] См.: Каргер М.К. Древний Киев. Т. 1. М.; Л., 1958. С. 97. . Несколько позже А.М. Шовкопляс указала на то, что лишь незначительная часть керамики с раскопок на Киселевке 1940 г. может быть отнесена к культуре Корчак (VI–VII вв.), а подавляющее большинство фрагментов датируется VIII–IX вв. [95] См.: Шовкопляс А.М. Славянская керамика Киева VII–IX вв.//КСИАУ. 1959. С. 138–144.

Совокупность данных по культурному слою Замковой горы была подтверждена и позднейшими исследованиями. Во время раскопок В.А. Харламова на северных склонах горы только один шурф из четырех дал керамику VIII–IX вв.; предметов более раннего времени обнаружено не было [96] См.: Харламов В.А . Исследования на Замковой горе в Киеве//Археологические открытия 1977 г. М., 1978. С. 396. . Интерпретация Замковой горы как древнейшего ядра города опирается на утверждение, что поселение, следы которого отмечены в VIII–IX вв., имеет непосредственное продолжение в VIII–IX вв. [97] Толочко П.П . Древний Киев. С. 44; Он же. Происхождение и ранние этапы истории древнего Киева. С. 52. Однако внимательное знакомство с опубликованными материалами раскопок 1940 г. позволяет поставить под сомнение это утверждение. В них отчетливо зафиксирован чистый слой глины, разделяющий слои VI–VII и VIII–IX вв. [98] См.: Розкопки в Києві на горі Кисілівці в 1940 р. С. 146.

Данное обстоятельство позволило немецкому историку Э. Мюле поставить вопрос о соответствии концепции ранней истории Киева имеющимся фактам [99] См.: Мюле Э. К вопросу о начале Киева//Вопросы истории. 1989. № 4. С. 121. . В пользу умозрительности концепции ранней истории Киева, выдвинутой Б.А. Рыбаковым, говорит следующее обстоятельство. Как уже упоминалось выше, одним из главных аргументов в пользу ранней датировки поселения на Замковой горе является факт находки медных византийских фолисов императоров Анастасия и Юстиниана. Однако при ближайшем рассмотрении материалов раскопок они оказываются отнесены к разновременным и случайным находкам [100] См.: Кропоткин В.В . Клады византийских монет на территории СССР. М., 1962. С. 33, № 84; Он же . Клады римских монет в Восточной Европе//ВДИ. 1951. № 4. С. 274, № 502; Розкопки в Києві на горі Кисілівці в 1940 р. С. 147. , что не дает возможности использования указанных монет как датирующих признаков.

Момент истины для концепции раннего происхождения Киева настал в 1970-х гг., когда, как уже говорилось выше, на Подоле были открыты следы поусадебной застройки начиная с X в.

В этих условиях гипотеза В.А. Богусевича пережила второе рождение в работах М.А. Сагайдака. Вопреки концепции П.П. Толочко, М.А. Сагайдак предложил иную схему возникновения и развития Киева. Согласно этой схеме, первоначальное поселение было основано на Подоле, вблизи днепровской гавани. На Замковой горе располагалась крепость, прикрывавшая доступ к Подолу, а на Старокиевской горе находилось языческое кладбище [101] См.: Сагайдак М.А . Актуальні питання зародження та формування раннього Києва//Магістеріум. Археологічні студії. Вип. 6. 2001. С. 14–15. . Позже эту идею о Подоле как своеобразной «колыбели Киева» поддержали в своих работах Ю.В. Писаренко, В.Н. Зоценко, К.А. Михайлов [102] См.: Писаренко Ю . Першопочатки Києва: наукові уявлення та народна традиція//Київська старовина. № 1. 2002. С. ЗО–32; Зоценко В.Н. Скандинавские древности и топография Киева «дружинного» периода//Ruthenica. Т. II. 2003. С. 27–52; Михайлов К.А . Киевский языческий некрополь и церковь Богородицы Десятинная//Российская археология. № 1. 2004. С. 35. . Чуть позже она была скорректирована Ф.А. Андрощуком [103] См.: Андрощук Ф.А . Скандинавские древности в социальной топографии древнего Киева//Ruthenica. Т. III. 2004. С. 7–47. .