Ростислав Долгилевич - Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.)

В большинстве рассматриваемых работ говорилось, что четырехстороннее соглашение запрещало лишь «демонстративные формы» федерального присутствия и непосредственное управление городом федеральными властями. Хаккер, например, заявлял, что «не должны допускаться лишь такие ведомственные акты, которые выполняют соответствующие государственные органы в Берлине (Западном) и посредством которых могло бы осуществляться непосредственное государственное управление западными секторами Берлина» [890] Ibid., S. 333 . Тем самым предпринималась попытка в более изощренной форме оправдать курс на интеграцию города в западногерманское государство.

Тем не менее некоторые авторы, одобряя в принципе дальнейшее проникновение ФРГ в Западный Берлин, признавали, что четырехстороннее соглашение устанавливало конкретные границы развития отношений Федеративной Республики с этим городом. Рассуждения о «фактической принадлежности» Западного Берлина ФРГ не помешали Манке подчеркнуть предусмотренные соглашением ограничения в развитии отношений между ними [891] D. Mahncke. Op. cit. S. 91. . Вывод о том, что в соглашении речь шла о «сокращенном федеральном присутствии», делал Шидермаир. Он считал, что из соглашения «для Федеративной Республики вытекают правовые обязательства, которые ограничивают не только ее присутствие, но и возможности действий в Западном Берлине» [892] H. Schiedermair. Op. cit. S. 105. . Тем не менее, проявляя непоследовательность, Шидермаир вкладывал в понятие «связи» смысл, не соответствовавший содержанию соглашения. Трудно решить, писал он, о каких связях говорится в соглашении. Ссылаясь на то, что при содействии западных держав между ФРГ и Западным Берлином сложились не только культурные, экономические и общеполитические, но и правовые связи, автор делал вывод, согласно которому эти связи «выражались и будут выражаться не в последнюю очередь в так называемом федеральном присутствии, следовательно, в присутствии судов, административных учреждений и политических органов Федеративной Республики в Западном Берлине» [893] Ibid., S. 94. . Подобный вывод, построенный на утверждении о нечеткой трактовке в соглашении вопроса о связях, шел, с советской точки зрения, вразрез с духом и буквой этого соглашения.

Исходным пунктом осуществления четырехстороннего соглашения было признание всеми заинтересованными сторонами того, что Западный Берлин не является составной частью ФРГ и не может управляться ею. Связи между ними могли поддерживаться и развиваться лишь при условии строгого и неукоснительного соблюдения этого стержневого пункта соглашения. Использовать же связи в целях демонстрации «принадлежности» города к ФРГ — это значило идти по пути нарушения соглашения и создания помех в деле его практической реализации.

Это признавали и некоторые западногерманские авторы Е. Гаспарик, например, констатировал, что положение, согласно которому Западный Берлин, как и прежде, не является составной частью ФРГ, «вообще представляет собой стержень соглашения четырех держав… и основную предпосылку всех остальных урегулирований, содержащихся в соглашении. Поэтому, несмотря на определения Основного закона и западноберлинской конституции, а также взгляда федерального Конституционного суда по правовым вопросам, Западный Берлин не может рассматриваться как в прошлом, так и в настоящем как земля Федеративной Республики» [894] Deutschland-Archiv, 1972, H. 11, S. 1168. .

Заметим по этому поводу, что о четких границах развития связей между ФРГ и Западным Берлином говорило, в частности, положение четырехстороннего положения, согласно которому «федеральный президент, федеральное правительство, федеральное собрание, бундесрат и бундестаг, включая их комитеты и фракции, а также другие государственные учреждения Федеративной Республики Германии не будут осуществлять в Западных секторах Берлина конституционных или должностных актов…» [895] Четырехстороннее соглашение по Западному Берлину и его реализация. С. 13. .

Говоря о внешнеполитическом представительстве интересов Западного Берлина, многие западногерманские авторы приписывали ФРГ полномочия, которыми она в соответствии с четырехсторонним соглашением не обладала и не могла обладать. В частности, проводилась мысль, будто это соглашение предоставляло ей неограниченные возможности консульского обслуживания юридических лиц и постоянных жителей города и даже прямого представительства интересов западноберлинских учреждений за границей (судов, административных органов и т. д.). СССР обвинялся в том, что он препятствовал осуществлению Федеративной Республикой ее полномочий, вытекавших из соглашения от 3 сентября 1971 г [896] J. Hacker. Der umstrittene Status Berlins. Jn: Partnerschaft mit dem Osten… S. 276. . При этом не говорилось, что согласно этому соглашению ФРГ могла осуществлять консульское обслуживание не юридических лиц, а лишь жителей Западного Берлина, и то «при условии, что вопросы безопасности и статуса не затрагиваются» [897] Четырехстороннее соглашение по Западному Берлину и его реализация. С. 15. . В результате такого обслуживания западноберлинцы не обретали гражданства ФРГ. К тому же консульское обслуживание Федеративной Республикой жителей Западного Берлина не могло быть расширено до осуществления общих консульских функций.