Рейнхарт Дози - Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века

Евреи, серфы и обнищавшие горожане стали непримиримыми врагами деградирующего, разваливающегося общества, которое «пригрело» их на своей груди. Но у привилегированных классов не было сил, которые можно было противопоставить захватчикам, за исключением тех, что состояли из христианских или иудейских рабов. Мы уже видели, что в последние годы римского господства серфы служили в армии. Вестготы сохранили этот обычай. Пока они сохраняли свой воинственный дух, не было необходимости устанавливать количество серфов, которое каждый землевладелец должен направить в армию. Но позднее, когда стремление к богатству, полученному благодаря труду рабов и серфов, стало сильнее, стало очевидно, что набор в армию должен регулироваться законодательно. Король Вамба это понял. В одном из декретов он объявил, что землевладельцы, желающие обработать как можно больше земли, при необходимости отправляют в армию едва ли двадцатую часть своих серфов. Поэтому он приказал, что отныне и впредь каждый собственник, будь то гот или римлянин, должен отправлять в армию десятую часть своих серфов. По крайней мере, так сказано в двух латинских манускриптах. Позже эта пропорция, судя по всему, увеличилась до половины. Таким образом, число серфов в армии многократно превосходило число свободных людей. Иными словами, оборона государства была доверена солдатам, которые были намного больше расположены перейти на сторону врага, чем сражаться за своих угнетателей.

Как мы убедились, вестготы управляли Испанией еще хуже, чем римляне. Вирусы распада уже давно жили в дряхлом теле и настолько ослабили его, что армия из двенадцати тысяч человек, с помощью предателей, смогла уничтожить его одним ударом.

Наместник Африки, Муса ибн Нусайр, расширил границы арабской империи до Атлантики. Против него устоял только один город – Сеута. Этот город принадлежал Византийской империи, в которую раньше входило все северное побережье Африки, однако император был слишком далеко, чтобы оказать ему эффективную помощь, и он наладил хорошие отношения с Испанией. Юлиан, правитель Сеуты, отправил свою дочь Флоринду, мать которой была дочерью предыдущего вестготского короля Витицы, к толедскому двору, чтобы она получила образование, но, к несчастью, она привлекла внимание короля Родериха, который ее обесчестил. Вне себя от ярости, Юлиан открыл ворота Сеуты арабам, однако не раньше, чем заключил с ними выгодный договор. Затем, пространно рассуждая о богатстве и плодородии Испании, он потребовал, чтобы Муса сделал попытку ее покорить, и заверил, что необходимые для этого корабли у него будут. Муса запросил инструкции у халифа Валида, который счел предприятие слишком опасным. «Разведай обстановку в Испании небольшими силами, – сказал он, – но ни в коем случае не подвергай опасностям заморской экспедиции большую армию». Муса отправил одного из своих военачальников по имени Абу Зора Тариф на разведку с четырьмя сотнями людей и сотней лошадей. Этот отряд переправился через пролив на четырех кораблях, поставленных Юлианом, разграбил окрестности Альхесираса и в июле 710 года вернулся.

В следующем году Муса воспользовался отсутствием Родериха, который был занят подавлением восстания басков, и отправил в Испанию другого военачальника по имени Трик ибн Зияд с семью тысячами мусульман. Они переправлялись через пролив частями на четырех кораблях, которые перед этим использовал Тариф, – у мусульман других не было. Тарик собрал своих людей на горе, до сих пор носящей его имя – Джабал-Тарик, Гибралтар. У подножия этой горы находился город Картейя. Заметим, что в арабском языке нет разницы между «Карейя» и «Картахена». В XVII веке башня в руинах Картейи была названа Картахена, ныне Торре-дель-Рокадилло. Тарик послал отряд для нападения на город под командованием Абд аль-Малика из племени моафир, из которого происходил знаменитый аль-Мансур – Альманзор. Картея попала в руки мусульман, и Тарик уже дошел до лагуны де Янда, когда услышал, что навстречу ему движется большая армия под командованием короля Родериха. Поскольку у него было только четыре корабля, ему было трудно переправить своих людей в Африку, даже если бы он этого захотел. Но только Тарик не помышлял об отступлении. Его толкали вперед самолюбие, корысть и фанатизм. Он потребовал у Мусы подкрепление, и тот послал ему пять тысяч человек на кораблях, которые построил уже после его отправления в экспедицию. Это было очень мало в сравнении с армией Родериха, но мусульманам помогло предательство.