Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Комендатуры занимались не только административным управлением спецпереселенцами. Они следили за использованием труда спецпереселенцев хозяйственными организациями, а в сферах сельского хозяйства и промыслов напрямую организовывали и руководили деятельностью неуставных артелей. В 1931 г. (после упорядочения механизма применения труда спецпереселенцев) в целом определилась хозяйственная специализация поселков и комендатур. Осенью 1931 г. профиль комендатур выглядел следующим образом: 12 из 15 северных комендатур Западной Сибири имели сельскохозяйственную и промысловую специализацию, три – лесную (лесопромышленную), шесть из 14 южных комендатур Западной Сибири выполняли работы по договору с трестом «Цветметзолото», шесть были приписаны к тресту «Востуголь», одна располагалась на Кузнецкстрое, Томский распредлагерь играл роль пересыльного, транзитного пункта [1180].

С 1931 по 1938 г. в территориальном размещении комендатур Западной Сибири произошли изменения (табл. 9).

На протяжении 1930-х гг. участковые (районные) комендатуры по численности населения делились на три группы: малые (до 5–7 тыс. чел.), средние (от 7 до 15 тыс. чел.) и крупные (свыше 15 тыс. чел.). В начале десятилетия в северных районах региона преобладали средние и крупные, а южнее Томска – малые и средние по численности комендатуры. В 1931–1932 гг. в северной части региона комендатуры размещались преимущественно по притокам среднего течения Оби (Васюган, Парабель, Кеть, Чая). Они имели сельскохозяйственную, кустарно-промысловую и лесозаготовительную специализацию, что подчеркивало колонизационную функцию крестьянской ссылки. Комендатуры, находившиеся на юге Западной Сибири, были приписаны к золотым приискам, имели небольшие размеры, а комендатуры, создававшиеся на новых шахтах Кузбасса и Кузнецкстроя, только начинали формироваться. Однако уже в конце 1932 г. стали заметными изменения в размещении комендатур и численности сосредоточенных в них спецпереселенцев. Произошла передислокация спецпоселков, некоторые комендатуры были расформированы и прекратили свое существование (Кулайская, Кето-Чулымская, Кетская на севере, Ольховская, Терсино-Усинская, Крапивинская, Яйская на юге). Причина этих перемен – крупные просчеты при расселении, отсутствие условий для хозяйственной деятельности. Задуманная колонизация Среднего Приобья потерпела неудачу. Большие группы спецпереселенцев были переброшены из Нарымского края в Кузбасс. К 1938 г. самыми крупными по численности комендатурами становятся кузбасские (Анжерская, Прокопьевская, Кузнецкая), а самыми малочисленными – северные (Александровская, Васюганская, Каргасокская, Ново-Кусковская). Если осенью 1931 г. в северных комендатурах региона размещалось 203 тыс. из 295 тыс. спецпереселенцев Западной Сибири, то к началу 1938 г. – 117 тыс. из 200 тыс. чел. Численность южных (кузбасских) комендатур стабильно составляла 80–90 тыс. чел. Руководство Отдела трудпоселений УНКВД Новосибирской обл. объясняло почти двукратное уменьшение спецпереселенцев на севере края следующими причинами: «…а) передача части контингента в связи с выделением из Запсибкрая Омской области и Красноярского края; б) переброска значительного количества трудпоселенцев на работу в промышленность Кузбасса; возвращение с мест расселения как неправильно выселенных, передача на иждивение и другие причины; побеги с мест расселения» [1181].

Изменение дислокации комендатур в регионе было продиктовано новой стратегией применения принудительного труда спецпереселенцев. В начальный период осуществления депортаций с крестьянской ссылкой связывались задачи колонизационного освоения необжитых, труднодоступных территорий, имевших богатые природные ресурсы. Создание здесь спецпоселений помогало решить сразу две проблемы – режимно-охранительную (из таких мест трудно было бежать) и экономическую (в местах нового освоения принудительно закреплялся контингент постоянных работников). Чекисты, ставшие хозяйственниками «по совместительству», не без основания полагали, что крестьянские семьи являются наиболее мобильным и способным адаптироваться к условиям колонизации трудовым ресурсом, пригодным для организации и развития всего спектра сельскохозяйственных, промысловых и лесозаготовительных работ. Но верная в своей основе стратегическая посылка привела к противоположным результатам. До середины 1930-х гг. карательная система несла в Нарымском крае чистые убытки. Огромные по тем временам вложения (свыше 100 млн руб.) в создание практически на голом месте производственной и социально-культурной инфраструктуры в таежно-болотистой зоне изначально можно было отнести к безвозвратным. Достаточно сказать, что самая крупная расходная статья включала административно-управленческие расходы на содержание и функционирование аппаратов комендатур (четверть от суммы безвозвратных затрат). Из выданных спецпереселенцам возвратных средств (ссуд) на 35 млн руб. к 1938 г. было погашено едва 10,7 млн руб. Еще 10 млн руб. чекистам удалось списать по постановлениям правительства. Остаток ссудной задолженности спецпереселенцев Нарыма государству к 1938 г. (14,3 млн руб.) превышал стоимость всех товаров и продуктов заготовок (12,6 млн руб.), имевшихся на тот момент на балансе Отдела трудпоселений УНКВД Новосибирской обл. [1182]