Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Таким образом, реконструированная на основании документации спецорганов разных уровней динамика убыли спецпереселенцев в 1930–1931 гг. представляется следующей: убыль складывалась в основном за счет бежавших (до 200 тыс. чел.) и умерших (ок. 145 тыс. чел.), далее шли переданные на иждивение родственникам и государству (более 65 тыс. чел.) и «неправильно высланные» (ок. 40 тыс. чел.).

Регулярная статистика погодовой динамики численности и структуры прироста (прибыли) и уменьшения (убыли) спецпереселенцев велась с начала 1932 г. отделом спец(труд)поселений (ОСП) ГУЛАГа. В.Н. Земсков первым из исследователей ввел в научный оборот упомянутую ведомственную статистику в своих публикациях первой половины 1990-х гг. [1165]Полемизируя с точкой зрения С. Максудова о том, что приводимые в источниках сведения о «кулацкой ссылке» «носят крайне приблизительный характер и о положении кулаков не говорят почти ничего», В.Н. Земсков утверждал: «Напротив, эта информация говорит о многом и носит достаточно точный характер… Коменданты спецпоселков отвечали за каждого спецпереселенца и обязаны были в регулярных докладных записках начальству давать точные сведения об их численности, убыли и прибыли и их причинах (рождение, смерть, побег и т. д.)» [1166]. В доводах каждого из полемистов присутствует своя логика. Публикуя ведомственные статистические выкладки, В.Н. Земсков считает данную информацию достоверной прежде всего потому, что это была статистика государственного учреждения, которую никто, кроме ОСП ГУЛАГа, не вел и вести не мог. По мнению В.Н. Земскова, вся вертикаль ОСП была заинтересована показывать реальную статистику, поскольку ее искажение грозило функционерам суровыми санкциями. Данный аргумент весьма сомнителен: ранее мы показали, как Заковский и Долгих значительно преуменьшили показатели смертности среди высланных по пути в спецпоселки летом 1931 г. Тем не менее следует иметь в виду, что перепроверить суммарные подсчеты статистиков ОСП практически невозможно, поскольку не сохранились первичные материалы – донесения и отчеты поселковых и участковых (районных) комендатур, сведения из которых направлялись «наверх». Поэтому данные таблицы, составленной аппаратом ОСП ГУЛАГа в канун войны (табл. 8), нельзя считать абсолютно достоверными, но они являются отражением реальной картины, хотя и специфическим, созданным чекистскими функционерами в своей работе, в которой не могло не быть манипулирования статистикой. Сами же технологии манипуляции требуют специального изучения. Отметим лишь две наиболее очевидные. В классификации признаков прибыли и убыли спецпереселенцев присутствуют графы «прочие причины», в которые попало до трети «спецконтингента». Неясен принцип подсчета численности бежавших, как учитывались люди, совершавшие побеги несколько раз в течение года, что не было редкостью. Неясно, как велся учет детей, рожденных от смешанных браков спецпереселенцев с «вольными» гражданами [1167]. Перечень подобных неясностей можно продолжать. Однако ведомственная статистика дает некоторое представление о тенденциях социально-демографического порядка, характеризующих среду спецпереселенцев, и в данном качестве служит основой для исторической реконструкции. Ниже приводится ведомственная статистика за 1932–1940 гг. с выделением в ней данных по Западной Сибири и расчетом удельного веса регионального показателя в общесоюзных 2*.

Долевые показатели комендатур Западной Сибири в общей динамике численности и движения спецпереселенцев позволяют определить место и специфику западносибирского сегмента спецпоселенческой системы. Удельный вес региона в общей численности спецпереселенцев с колебаниями в отдельные годы составлял около 20 %. Для 1933 г. были характерны некоторые особенности. В этот год руководство страны санкционировало проведение крупномасштабной «чистки» страны, которой наряду с «кулаками» подверглись городские маргинальные группы («соцвреды», рецидивисты, нищие, бродяги и т. д.), часть населения пограничных территорий («зачистка» границ) и т. д. Местом расселения этого пестрого «контингента» стали спецпоселки Западной Сибири и Северного Казахстана. Сначала чекисты предполагали направить в эти регионы около 2 млн чел. Затем, во многом благодаря протесту региональных руководителей Западной Сибири и Казахстана, которые считали нереальным размещение и устройство на этих территориях такого числа депортированных, намеченные показатели высылки были значительно уменьшены. В итоге в спецпоселки Западной Сибири в 1933 г. попало около 140 тыс. чел., в т. ч. «новый контингент» (главным образом городские маргиналы) составил около 124 тыс. чел. [1168]«Разбавление» крестьянской ссылки городскими деклассированными элементами (в спецпоселки были направлены и заключенные после «разгрузки» ряда мест заключения) стало причиной экстремальных ситуаций в районах размещения «нового контингента». В 1933–1935 гг. в рубриках «убыль» существенно возросла доля показателей Западной Сибири, в т. ч. бежавших (1933 г. – 23 %, 1934 г. – 33,7, 1935 г. – 32,4 %) и умерших (1933 г. – 17,6 %, 1934 г. – 22,7, 1935 г. – 21,8 %). Адекватным символом очередной массовой депортации стала Назинская трагедия. Из 6 тыс. городских маргиналов, высаженных в конце мая 1933 г. на небольшой речной остров на Оби близ пос. Назино (Александро-Ваховская комендатура), в течение месяца погибло более 2 тыс. чел., были и случаи людоедства [1169].