Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Сразу после окончания войны с Японией набор офицеров-слушателей в Восточный институт был продолжен. В течение 1906 и 1907 гг. для продолжения занятий в институт возвратилась большая часть офицеров-слушателей старших курсов довоенных наборов. По состоянию на конец 1905 г. на офицерском отделении Восточного института числилось штатных офицеров-слушателей – 52 чел., посторонних слушателей – 25 чел. Эти офицеры распределялись по курсам следующим образом: на I курсе – 23 штатных офицера-слушателя / 6 посторонних; на II курсе – 19 штатных / 1 посторонний; на III курсе – 10 штатных; на IV курсе офицеров не имелось [745].

Офицеры, выпуск которых должен был состояться весной 1904 г., убыли на театр военных действий без сдачи выпускных экзаменов. По ходатайству конференции Восточного института и министра народного просвещения в апреле 1905 г. последовало Высочайшее соизволение на выдачу штабс-капитанам С. В. Афанасьеву и М. Н. Козлянинову установленных свидетельств об окончании института без производства установленных испытаний [746].

Служба полковника Степана Васильевича Афанасьева (1871–1939) была неразрывно связана с военным востоковедением. По выпуску из института он занимал должности помощника военного агента в Китае (1907), негласного военного агента в Китае (1910), императорского российского консула в Цицикаре (19111918). Участник похода в Китай 1900–1901 гг. и русско-японской войны. Автор ряда востоковедных работ. Служебные донесения С. В. Афанасьева из Китая в ГУГШ представляют собой ценный источник по истории Китая начала XX в.

Особенностью первого послевоенного набора (1906 г.) стал приток на офицерское отделение боевых офицеров, прошедших хорошую школу русско-японской войны. Среди поступивших был штабс-капитан 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Матвей Яковлевич Бурневич – участник обороны Порт-Артура, только что вернувшийся из японского плена. За подвиги во время войны М. Я. Бурневич, трижды раненный, был удостоен ордена Св. Георгия 4-й ст. и пяти боевых орденов.

Переводные экзамены в Восточном институте весной 1906 г. не проводились, а были перенесены на осень. По причине отсутствия офицеров-слушателей на старшем курсе выпуска офицеров в этом году не производилось. Летом 1906 г. состоялись летние зарубежные командировки офицеров-слушателей. Точных сведений о числе офицеров, отправленных в командировки, и о местах стажировок не имеется. Известно лишь, что слушатель II курса капитан А. И. Кравцов в период летней командировки успел совершить поездки в Китай и Японию [747].

Подробности летней командировки 1906 г. приводятся в записке подполковника Поморцева: «Решено было все-таки отправить [офицеров] в летнюю командировку. Конечно, после бесполезно проведенной зимы нельзя было ждать пользы от командировок. Было более чем ясно, что летом будут готовиться по учебникам к экзамену, для чего не было никакой нужды ехать за тридевять земель и тратить напрасно деньги. Но конференции института необходимо было показать, что институтская жизнь, несмотря ни на что, все-таки течет нормальным порядком. Отсутствие же командировок нарушило бы гармонию.

Имея в виду летом только готовиться к испытательному экзамену, я избрал для командировки город Нингуту [748]как ближайший к железной дороге. В этом городе я нашел еще шесть офицеров, очевидно руководствовавшихся теми же соображениями, что и я. Занятый всецело подготовкой к экзамену, я имел мало времени для практических занятий и наблюдений. Эта командировка была бесполезна. А если к этому добавить сырую, располагающую ко всяким болезням фанзу вместо приветливой культурной обстановки, то, пожалуй, еще можно прибавить, что командировка навредила успеху занятий. В начале сентября я вернулся из командировки, чтобы держать экзамен» [749].

Летние командировки офицеров-слушателей в Японию были продолжены сразу после окончания русско-японской войны. Особенность их была в том, что до 1909 г. они производились штабом Приамурского военного округа без формального уведомления русского военного агента в Японии. Это вызывало энергичный протест со стороны военного агента Генерального штаба полковника В. К. Самойлова, полагавшего, что бесконтрольное пребывание офицеров в Японии может явиться источником разного рода недоразумений с японскими властями. В сентябре 1906 г. Самойлов представил в штаб Приамурского военного округа рапорт, в котором изложил свой взгляд на летние командировки офицеров-слушателей в Японию. Он высказался за необходимость упорядочения вопросов, связанных с проживанием и материальным обеспечением офицеров-слушателей. Самойлов считал, что офицеры, прибывшие в Японию без достаточных денежных средств, вынуждены будут поневоле селиться в дешевых гостиницах и в сомнительных местах, где могут стать объектом провокаций со стороны японской полиции. Он замечал, что содержание офицера-слушателя, командируемого в Японию в 1908 г., составляло в среднем 180 руб. в месяц, в то время как минимальная сумма расходов в месяц по опыту прежних лет составляла 400 руб [750]. Стажеры из европейских армий получали значительно большие суммы: французские офицеры – 12 000 франков, германские офицеры – 14 000 марок в год [751]. Еще большее денежное довольствие имели британские офицеры, которые кроме основной суммы получали специальные премии за успешно сданные языковые экзамены.