Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

В условиях нараставшего экономического бума в Маньчжурии, связанного с началом эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги, потребность в компетентных переводчиках китайского и маньчжурского языков сильно возросла, что существенно снижало возможности военного ведомства по привлечению для нужд армии квалифицированных переводчиков. «За недостатком благонадежных и знающих свое дело переводчиков, – отмечал Гродеков, – приходится пользоваться теми, какие есть; порядочные же переводчики настолько редки, и спрос на них столь велик, что они получают тысячные оклады и занимают ответственные места на железной дороге, при комиссарах и т. д. Привлечь их на службу при войсках будет крайне дорого, да их не хватит на все части войск» [601] Там же. Л. 158. .

С тем, чтобы в какой-то мере снизить некомплект военных переводчиков, Гродеков разработал проект по «распространению знания китайского языка и письменности среди офицеров войск округа». В основе проекта лежала идея материального стимулирования самостоятельного изучения офицерами округа восточных языков. Гродеков, по существу, призывал вернуться к системе премий, существовавшей в 1895–1897 гг. в войсках Приамурского военного округа, автором которой он являлся. Гродеков был убежден, что «найдутся и изучившие китайский язык офицеры, и тем в большем числе, чем солиднее будет размер денежных премий». Гродековым была разработана специальная система премий для поощрения офицеров к изучению восточных языков и составлена программа языковых испытаний. В основе испытательных экзаменов лежали довольно простые требования – владеть разговорным китайским языком и читать со словарем простейший китайский текст. За знание разговорного и основ письменного китайского языка, подтвержденное экзаменом в Восточном институте, офицер получал премию в 3000 руб. – сумму для младшего офицера по тем временам огромную, составлявшую его почти трехлетний должностной оклад. За знание только одного разговорного китайского языка предполагалась премия в половинном размере. Испытания на знание разговорного китайского языка должны были проводиться в штабе Приамурского военного округа. В случае последующей сдачи офицером письменного экзамена размер премии предусматривалось увеличить. Столь высокий размер премий, по мысли Гродекова, был необходим не только для привлечения более широкого круга офицеров к самостоятельному изучению китайского языка, но и для выравнивания размеров их материального поощрения с теми, что были установлены для офицеров-слушателей Восточного института.

Всего предполагалось установить три премии в 3000 руб. и десять премий в 1500 руб. Введение системы премий намечалось с 1 сентября 1902 г. С целью удержать офицеров в строю за каждые 1000 руб. премии устанавливался один календарный год обязательной службы на Дальнем Востоке. Офицерам, подтвердившим знание письменного и разговорного китайского языка, производилась надбавка к основному жалованью в размере 25 %. Офицерам, сдавшим экзамен на знание только разговорного китайского языка, надбавка не полагалась, «дабы заставить их не останавливаться на полпути».

Проект генерала Гродекова, основываясь на благородной и рациональной идее, имел совершенно очевидные слабые стороны. Он сводил сложный и системный процесс подготовки военных специалистов по Востоку к простой идее иметь слабо подготовленного толмача и отрицал фундаментальное востоковедное образование офицеров. Позиция Гродекова в этом вопросе предельно ясно видна из его суждения: «Восточный институт подготовляет интеллигентных деятелей на Востоке; нам же нужны простые переводчики». Гродеков полагал, что полуобразованных военных переводчиков будет легче удержать в рядах войск, и им в силу недостаточно основательной востоковедной подготовки будет закрыт доступ к высокооплачиваемым должностям вне армии (словами Гродекова – «офицерам этим труднее будет достать должность на стороне»). Главный вопрос, нужны ли армии такие горе-переводчики, программа Гродекова оставляла без ответа. В программе хорошо описывались стимулы, но совершенно не указывались пути к достижению цели. Обучению восточным языкам придавался элемент случайности – офицеры сами должны были искать преподавателей, из своих средств оплачивать их услуги, покупать учебники, изыскивать время на занятия и при всем этом не забрасывать строевую службу. Сам процесс изучения сложного китайского языка подавался Гродековым упрощенно, на бытовом уровне – «по опыту изучения [китайского] языка многими лицами можно предположить, что солидные успехи в нем можно достичь, живя в Маньчжурии, в год». Гродеков, человек широкой эрудиции и большой знаток Востока, в данном случае искренне и глубоко заблуждался, механически перенося свой туркестанский лингвистический опыт (самостоятельно овладел казахским и узбекским языками) на дальневосточную почву. Примечательно и то, что вся эта программа подготовки «босоногих» [602] По аналогии с босоногими врачами (赤脚医生) – китайскими крестьянами периода культурной революции в Китае (1966–1976), получавшими начальные сведения по традиционной китайской медицине и оказывавшими первую необходимую помощь односельчанам. переводчиков по своей стоимости (24 000 руб. в год) ничуть не уступала стоимости подготовки полноценных военных востоковедов в Восточном институте в первые годы его деятельности. Не случайно на рапорте Гродекова военный министр поставил краткую резолюцию: «Задумано слишком широко и требует большого расхода».