Юрий Андреев - Раннегреческий полис (гомеровский период)

В своей последней посмертно опубликованной книге «Вопросы языкового развития в античном обществе» замечательный советский филолог и лингвист И. М. Тронский писал: [29] Тронский И. М. 1) Вопросы..., с. 150 сл.; 2) Проблемы...— В кн.: Гомер. Илиада. М.—Л., 1935, с. XXI. Ср. Finley М. I. Ор. cit., р. .55. «Гомеровской "эпохи" как некоей синхронной реальности, изображаемой в эпосе, не существует; в эпосе отражена не отдельная эпоха, а огромная перспектива исторического развития. Это справедливо и по отношению к содержанию поэм и в плане их языка». Глубоко верная в своей основе эта мысль нуждается, однако, в некоторых коррективах. Вполне естественно было бы ожидать, что стоящий в самом конце «огромной перспективы исторического развития» поэт будет всего яснее и лучше различать в этой перспективе хронологически наиболее близкие к нему явления, лишь смутно догадываясь о более удаленных. Сопоставление материала поэм с данными археологии и микенской письменности вполне подтверждает это предположение. Как было уже замечено, древнейшие микенские элементы в их чистом виде составляют не очень значительную долю в общем культурно-историческом контексте «Илиады» и «Одиссеи». Доминирующее положение в этом контексте занимают, безусловно, сравнительно поздние элементы, либо современные самому поэту, либо относящиеся к тому недавнему прошлому, которым были для него последние столетия «Темного века». [30] В соответствии с этим в языке поэм при всей его сложности преобладают все же поздние ионийские формы (Kirk G. S. Op. cit., p. 192 sq.). Таким образом, хронологическими рамками гомеровского периода, если признать, что за этим понятием все же скрывается некая объективная историческая реальность, а не просто вневременная поэтическая фикция, могут считаться, с одной стороны, конец эпохи миграций (конец XI — начало X в.), с другой — ранняя стадия так называемой «архаической революции» (вторая половина VIII в.), начало которой, по-видимому, еще застал Гомер. [31] Ср. Finlеу М. I. Op. cit., p. 55 sq. С некоторыми из наиболее существенных аспектов социальной и политической жизни Греции на этом отрезке ее истории читатель сможет познакомиться в следующих далее главах настоящей монографии.

В конце XIII в. до н. э. на богатые и процветающие микенские государства Средней Греции и Пелопоннесса обрушилось страшное бедствие. [32] В нижеследующем изложении событий переходного периода мы опираемся главным образом на следующие работы: Desborough V. R. d'A. The last Mycenaeans and their successors. Oxford, 1964; Alin P. Das Ende der mykenischen Fundstätten auf dem griechischen Festland. Lund, 1962; Hope Simpson R. A. Gazeteer and atlas of Mycenaean cities. — BICS, Suppl. 16, 1965; Bouzek J. Homerisches Griechenland. Praha, 1969. Их важнейшие жизненные центры: дворцы и цитадели, а также многие мелкие поселения сельского типа подверглись нападению, были сожжены и разрушены. Зона разрушения покрывает широкую полосу, включающую Беотию, Западную Аттику, Истм, Западную Арголиду, Северную Лаконию и Мессению. Многие из разрушенных поселений были навсегда покинуты своими обитателями. [33] Некоторые поселения были покинуты без видимых следов предшествующего разрушения, очевидно, в страхе перед надвигающейся опасностью ( Desborоugh V. R. Op. cit., p. 221). В этот печальный список входят Пилос, Нихория, Менелайон, Зигуриес, цитадель Гла в Беотии, Криса и др. Кое-где ахейскому населению удалось удержаться в разрушенных цитаделях (или, может быть, оно вернулось на прежние места спустя некоторое время). Такая ситуация наблюдается, например, в Микенах и Тиринфе — двух крупнейших культурных центрах Арголиды. О масштабах и последствиях катастрофы можно судить по таким цифрам. Общее число мест, где обнаружены следы микенской культуры ПЭIIIВ периода на территории Арголиды (с Коринфом), составляет 44 наименования. В следующий за катастрофой период — ПЭIIIС их число сокращается более чем вдвое — до 19 наименований. Для Мессении аналогичное соотношение составляет 41 к 8, для Лаконии 30 к 7, для Беотии 28 к 5. [34] Цифры заимствованы из таблицы, приведенной в книге Боузека (Homerisches Griechenland, S. 51). Контраст, как видим, разительный! Некоторые области Средней и Южной Греции, как следует из этих данных, лишились большей части своего населения и почти совершенно обезлюдели. С другой стороны, в это же самое время наблюдается Приток населения, очевидно, за счет беженцев из опустошенных районов в места, не затронутые катастрофой. Такими «зонами убежища» (refugee areas) становятся, например, Восточная Аттика, Элида, Ахайя, острова Ионического моря.