Михаил Гордин - Пушкинский век

Сравнительно доступными развлечениями для петербургских обывателей были всякого рода панорамы. Одну из первых — панораму Парижа — выставила некая госпожа Латур. На углу Большой Морской и Кирпичного переулка она выстроила скромное деревянное здание, получившее название «ротонда», где и демонстрировала свою панораму. «В числе зрелищ 1820 года, — говорилось в журнале „Отечественные записки“, — первое место занимала прекрасная панорама Парижа, писанная с натуры Штейнигером, живописцем Венской академии». Художник изобразил Париж в то время, когда в нем пребывали победившие Наполеона союзные войска. На парижских улицах можно было увидеть конных казаков и других представителей русской армии. Благодаря своему выгодному положению в самом центре города «ротонда» Латур никогда не пустовала.

Гулянье в Летнем саду. Литография К. Беггрова по рисунку В. Садовникова. 1830-е гг.

В 1822 году та же госпожа Латур устроила в одном из залов дома купца А. И. Косиковского, на углу Невского проспекта и Большой Морской улицы, оптическую панораму «Театр света». Здесь, по словам объявления в «Санкт-Петербургских ведомостях», зрители могли увидеть Европу, Азию, Африку и Америку со «множеством подробностей» — древностями, развалинами, жителями в национальных костюмах. «Оптическое очарование, стеклом производимое, столь совершенно, что каждый думает, будто он перенесен в те самые места, кои видит».

В 1820–1830-х годах в залах дома Косиковского постоянно сменяли одна другую различные панорамы, диорамы, косморамы, а осенью 1834 года демонстрировалась впервые «Диофонограмма, или Галерея прозрачных картин» — 30 видов Швейцарии и Франции работы живописца Кенига из Берна, в сопровождении тирольских мотивов и другой музыки.

В ноябре 1829 года некто Лекса, построив на Большой Морской особое здание, открыл в нем диораму. «Это большие картины, которые представляются зретелю в двух родах освещения, при солнечном свете и по захождении солнца, — объясняла „Северная пчела“. — Ложа, в которой помещаются зрители, вертится кругом, и вы переноситесь постепенно в разные страны мира. Ныне выставлены: 1. Вид гор Андских, в Южной Америке, высочайшей горы в мире — Шимборазо и одной огнедышащей горы. 2. Вид церкви Св. Петра в Риме. 3. Вид подземной залы, в которой заседает тайное судилище средних веков. Косморама находится в том же здании. У нас еще не было диорамы. Видеть ее надобно в ясный день, но вообще оптический обман лучше, когда в диораме представляется вечер».

Набережная Невы у Летнего сада. Литография. 1820-е гг.

Пушкин, который в ноябре 1829 года вернулся в Петербург из своего путешествия в Арзрум, очевидно, видел диораму. Позднее он упомянул о ней в стихотворном наброске:

Несколькими годами ранее Лекса показывал в доме княгини Лобановой-Ростовской космораму. В 1834 году он же, именуемый в газетном объявлении «известным живописцем», демонстрировал в Зимином переулке, позади Казанского собора, в особо устроенном помещении, «Панораму огнедышащей горы Этны».

Демонстрировавшие в 1820-х годах свою космораму братья Суры позже показывали в Париже виды Петербурга, Москвы и других русских городов.

Газеты рекламировали и развлечения иного рода. «Гг. Шандер и Зам из Голландии объявляют, что они показывают Богиню художеств и Минерву искусств». Эта «богиня» с завязанными глазами отвечает зрителям на всевозможные вопросы, как-то: сколько вам лет, женаты вы или холосты, имеете ли детей, который час на ваших часах, какого достоинства ассигнации в вашем бумажнике и т. п. Происходило это представление в доме Масса в Кирпичном переулке. «Изобретатель искусственных фигур, летающих по воздуху, г. Щегорин намерен пускать в Екатерингофе огромного, сделанного им дракона». «Хотите ли развлечь себя? — спрашивал издатель „Северной пчелы“ 1 октября 1834 года. — Ступайте к г. Бруннеру на Невский проспект в дом аптекаря Бертелкса, против Большой Конюшенной. Там вы увидите говорящую машину, изобретение г. Беккера, множество редких вещей из натуральной истории и ученого щегла. Все это займет Вас приятнейшим образом на добрый час». Приглашали в Екатерингофский вокзал по воскресеньям «слушать песни и смотреть пляски цыган», в манеж Инженерного замка смотреть на скорохода Герика, проходящего 10 верст за 41 минуту. С середины 1820-х годов вошли в моду скачки — устраивались состязания английских и донских скакунов от Московской заставы до Гатчины и обратно — 84 версты. Регулярно бывали скачки на Волковом поле; скакунов представляли Казачий и другие лейб-гвардии полки, богатые петербургские купцы; приз равнялся 1000 рублей, а пари случались и по 12 000.