Жан-Кристиан Птифис - Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне

Именно тогда Иуда и отправился в Иерусалим, чтобы встретиться с первосвященниками или их представителями. Те обратили внимание, что Иуда, возможно, был родом из Иудеи. В таком случае из-за своего происхождения он знал город лучше, чем другие ученики Иисуса, которые все были из Галилеи. Его поступок доставил радость Анне и Каиафе. Иуда появился в нужный момент и дал первосвященникам возможность действовать тайно и быстро, как они хотели. «Что вы дадите мне, если я вам предам Его?» — спросил Иуда. Матфей, лучше знакомый с восточной культурой, чем Марк и Лука, говорит: «Они предложили ему тридцать сребреников». В эту эпоху вес еврейской монеты отличался от современного. На эти деньги можно было купить раба.

Итак, Иуда согласился выдать своего учителя властям Храма, но пока не мог даже сообщить им, куда тот скрылся. Днем изгнанник не побоялся появиться посреди толпы. Но вечером он сменил жилье. На следующий день после трапезы в Вифании Иисус готовился войти в Иерусалим. Он подошел к маленькому селению под названием Вифагия («Дом смокв»); на расстоянии оно выглядело как несколько белых пятен, затерявшихся среди зелени на юго-восточном склоне Масличной горы. И послал туда двух своих учеников: «Пойдите в селение, которое прямо перед вами; входя в него, тотчас найдете привязанного молодого осла, на которого никто из людей не садился; отвязав его, приведите. И если кто скажет вам: что вы это делаете? — отвечайте, что он надобен Господу; и тотчас пошлет его сюда (вариант перевода: пришлет его вам. — Ред.)». Ученики вошли в селение и, как и предсказывал Иисус, нашли на улице молодого осла, привязанного у ворот {583} .

Словно готовясь возвести учителя на престол, апостолы накрыли осла своими одеждами, а Иисус сел на него. Узнав, что в город возвращается тот, кто вернул Лазаря к жизни, жители Иерусалима взяли пальмовые ветви, оставшиеся после Праздника кущей, и отправились ему навстречу. К ним присоединились паломники. Дойдя до Масличной горы, толпа в исступлении воскликнула: «Осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! Osianna barrama! («Осанна в вышних!»)» {584} . Встречали ли Иисуса когда-нибудь с таким ликованием? Люди устилали дорогу своими одеждами, чтобы осел прошел по ним. Надежда на восстановление царства вновь стала ощутимой.

Иисус умышленно сделал свой вход в Иерусалим таким торжественным {585} . Разумеется, он не стремился получить сан царя, на который намекали встречавшие его люди. Евангелист Иоанн пишет: «Ученики Его сперва не поняли этого; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему» {586} . Ведь предрекал Захария: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» {587} . Приближается кроткий и смиренный царь мира и бедняков, а не завоеватель на триумфальной колеснице. Фарисеи сокрушались о его успехе {588} .

Иисус сделал остановку в Кедронской долине у подножия Масличной горы. Несколько греков обратились к апостолу Филиппу: «Господин! нам хочется видеть Иисуса». Филипп сказал об этом Андрею, и оба они передали это Иисусу. Тот не ответил им прямо, сказав: «Пришел час прославиться Сыну Человеческому. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода. Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную. Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет. И кто Мне служит, того почтит Отец Мой» {589} . Этот загадочный ответ значил, что как погибшее в земле пшеничное зерно, так и он сам своей смертью принесет много плода {590} .

Очевидно, что именно после этих событий, а не после последней трапезы Иисуса произошла так называемая «агония в Гефсиманском саду». Моление в Гефсимании занимает важнейшее место в христианском вероисповедании. Гефсимания! Сколько патетических проповедей сказано, сколько драматичных повествований написано об этих мучительных минутах печали и боли! Вспомним хотя бы беспредельное отчаяние А. де Виньи в его стихотворении «Масличная гора» или, напротив, исповедь веры в «Размышлении о Тайне Христовой» Б. Паскаля. Сколько знаменитых и безвестных художников пытались изобразить эти минуты, когда Иисус позволил проявиться всей слабости своей человеческой природы! Его человеческая слабость и делает этот момент таким особенным, таким трогательным, что он пронзает болью души и христиан, и неверующих.