Николай Бессонов - Суды над колдовством

Теперь обратимся к реестрам сожжений и письмам того времени. Мы обнаружим, что пожилых нищенок среди казнённых хватает, но они вовсе не в большинстве. На костёр часто попадали богатые женщины в расцвете сил. Алчные люди, получавшие немалый доход от конфискаций, обращали свой взор на семьи, с которых было что взять.

Поэтому охота на ведьм к Нордлингене вовлекла в число жертв более тридцати состоятельных горожанок, среди которых числятся жёны бывшего бургомистра, сенатора и основных чиновников (Robbins, 1959 стр. 179). В Бамберге и Вюрцбурге тоже пострадала в первую очередь элита: дворянские семьи, духовенство и администрация. Ту же картину мы видим в городке Цейль, где мученическая смерть подстерегала богатых и красивых женщин и девушек. Эти взятые наугад примеры можно множить и множить. Сильнейшее впечатление остаётся от старинных документов, схожих до такой степени, будто писаны они под копирку — хотя авторы не были знакомы между собой. В них ясно различим вздох сожаления о том, что, искореняя заразу колдовства, приходится не щадить молодость и красоту.

Бабелин Гобель была названа в списке палача за 1629 год «самой красивой девушкой Вюрцбурга».

Примерно в это время сожгли осуждённую, «которая славилась как самая порядочная и прекрасная девица во всём Кёльне» (1958 стр. 543).

Хронист описал юную колдунью, попавшую на костёр в местечке Швабач в 1505 году, такими словами: «Это была прекраснейшая особа с дивным телом и белоснежной грудью» (Duerr, 1988 стр. 436).

А в письме священника из окрестностей Бонна есть такие строки:

«На Рождество Богоматери здесь сожгли девушку девятнадцати лет, считавшуюся самой очаровательной и добродетельной во всём городе, которую с детства воспитывал лично князь-епископ (Hart, 1973 стр. 85)».

В Германии жил юрист Ноет Дамхудер. В книге, вышедшей в 1554 году, он теоретически обосновал подобные казни утверждением, что «женщины больше склонны к колдовству, чем мужчины, а девственницы скорее, чем падшие (Lea, 1939 стр. 759)». Эти строки позволяли не обращать внимания на безупречную репутацию. Дамхудер был видным придворным и одним из создателей Каролины (то есть кодекса, принятого по инициативе императора Карла V и действовавшего в Габсбургской империи). Конечно, со взглядами прославленною юриста считались, намечая списки жертв.

Расправы над мнимыми ведьмами не ведали ограничений по возрасту. В пламени корчились не только женщины и девушки, но даже малые дети. А кто может отстоять дальше от привычного образа старой карги, чем десятилетняя девочка жертва французских или немецких судей? Поэтому не будем опираться на устоявшиеся мнения. Рассмотрим подлинные факты вслед за именитыми историками.

В своей «Энциклопедии колдовства и демонологии» Рассел Хоуп Роббинс делает такие обобщения: «Ведьма в чёрной остроконечной шляпе и балахоне, оседлавшая помело и ведущая разговоры со своим котом, это часть фольклора о колдовстве. К сожалению, такой образ ведьмы противоречит факту: большинство обвинённых в колдовстве не были старухами, бормочущими заклинания. Даже в Англии, где, несомненно, осудили много старух, молодых женщин обвиняли куда чаще… В Германии образованные, богатые, молодые и уважаемые составляли большинство сожжённых…»

Другой исследователь — авторитетнейший знаток судов над ведьмами Джордж Л. Барр писал: «Надо было только чтобы тебе позавидовали. Злоба и зависть часто подсказывали имена, провозглашаемые в камере пыток. Богатство, учёность, красота и добродетель — вот зачастую истинные причины обвинения (Robbins, 1959 стр. 543)».

Почему же, отправляя на костёр цвет общества, демонологи то и дело подчёркивали в своих трактатах, что ведьмы это большей частью «никчёмные старушонки»? Роббинс считает, что тут сказались пуританские взгляды, присущие как католикам, так и протестантам. И те, и другие страшились невольных ассоциаций между красотой и колдовством, ибо это могло привести к впадению в ересь.

По-видимому, общественное сознание сформировалось именно под влиянием пуритански настроенных авторов. Но ведь главный труд инквизиторов — «Молот ведьм» совсем не таков. Надо только почитать его внимательней. Этим мы сейчас и займёмся, отметив, справедливости ради, что молва заблуждается далеко не всегда. Трактат, понаслышке известный каждому, действительно трудно переоценить. Едва увидев свет, порождение суеверного ума обрело неслыханный авторитет. Ссылаясь на его тексты, судьи многих стран несколько столетий лишали людей жизни и имущества. Даже когда христиане Западной Европы раскололись на два непримиримых религиозных лагеря, обе стороны взяли фанатичную книгу себе на вооружение. Увесистый томик лежал на почётном месте и в католических, и в протестантских судах. Лютеране, ярые враги инквизиции и всех её деяний, с благоговейным трепетом взирали на доводы доминиканцев. Протестантские духовные лидеры признали главные постулаты «Молота ведьм»: мир кишит тайными прислужницами дьявола, их надо ловить, пытать и беспощадно сжигать на костре. «Молот ведьм» многократно переиздавался. Только между 1487 и 1520 годом вышло тринадцать изданий. А в период с 1574 по 1669 год к ним добавилось ещё шестнадцать. Известны 11 французских, 16 немецких и 2 итальянских издания (Lea, 1939 стр. 306). Перечень этот далеко не полный.