Фернан Бродель - Игры обмена

Никакой план парижского Крытого рынка не может дать верной картины этого обширного ансамбля: крытые и открытые пространства, опоры, поддерживающие аркады соседних домов, и торговая жизнь, захлестывающая все окрест, которая одновременно пользуется беспорядком и толчеей и создает их к своей выгоде. По утверждению Савари (1761 г.), этот разношерстный рынок больше не менялся с XVI в. 66 66 Savary des Bruslons J. Op. cit., III, col. 261. Не будем слишком верить этому: происходили постоянное движение и внутренние перемещения. Плюс в XVIII в. два нововведения: в 1767 г. хлебный рынок был перемещен и воссоздан на месте снесенного Отель де Суассон, а в конце века произойдут перестройка рынка морской рыбы и кожевенного рынка и перенос винного рынка за ворота Сен-Бернар. И не переставали появляться проекты благоустройства и — уже тогда! — переноса крытого рынка. Но огромный (50 тыс. кв. метров) комплекс построек остался на месте, и вполне логично.

В крытых помещениях находились только суконный, полотняный и рыбные рынки — «посольный» (соленая рыба) и свежерыбный. Но вокруг этих построек, прилепившись к ним, поднялись под открытым небом рынки: хлебный, мучной, сливочного масла (в кусках), свечной, кудельно-веревочный. Возле опор, расположенных вокруг, устраивались, как могли, старьевщики, булочники, сапожники и «прочие бедные мастера из числа парижских торговцев, которые имеют право на торговлю на крытых рынках ( hallage *AC *AC Собственно само слово “hallage” означает «рыночный сбор, рыночная пошлина».— Прим. перев. )». Первого марта [1657 г.], рассказывают два голландских путешественника, «мы видели ветошный ряд, каковой находится возле Рынка. Это большая крытая галерея на столбах из тесаного камня, в которой помещаются скупщики и продавцы старого тряпья… Там дважды в неделю бывает открытый рынок… И вот тогда-то все эти старьевщики, между коими, по-видимому, немалое число евреев, выкладывают свои товары. В какое бы время ты там ни проходил, тебе досаждают их непрерывные крики — о добром деревенском плаще, о прекрасном камзоле — и подробности, с какими они расписывают свой товар, хватая людей за руки, дабы затащить в свои лавки… Трудно поверить, какое громадное количество одежды и мебели у них есть: там можно увидеть и очень красивые вещи, но покупать их опасно, ежели ты в них не очень разбираешься, ибо торговцы, обнаруживая удивительное искусство, отчищают и латают старье так, что оно кажется новым». А так как лавки эти были плохо освещены, то «вы полагаете, что купили черный кафтан, но, выйдя на яркий дневной свет, находите его зеленым или фиолетовым, [а то и] пятнистым, как леопардовая шкура» 67 67 Journal du voyage de deux jeunes Hollandais (MM. de Villers) à Paris en 1656—1658. P. p. A.-P. Faugère, 1899, p. 87. .

Торговка сельдью и прочие торговки рыбой в разгар своей деятельности в рыбном ряду Крытого рынка в Париже. На переднем плане — торговец вафлями.

Анонимный эстамп времен Фронды. Кабинет эстампов. Фото Национальной библиотеки.

B 1742 г. Пиганьоль де ла Форс признавал, что прекрасный Рынок, представляя совокупность прижатых друг к другу базаров, где скапливались отбросы, сточные воды, гнилая рыба, был «также самым мерзким и самым грязным из парижских кварталов» 68 68 Piganiol de La Force J. A. Description de Paris. 1742, III, p. 124. . И в не меньшей мере был он средоточием шумных скандалов и «блатной музыки». Торговки, куда более многочисленные, чем торговцы, задавали тон. Они пользовались славой «самых хамских глоток во всем Париже»: «Эй ты, бесстыдница! Поговори еще! Эй, шлюха, сука школярская! Иди, иди в коллеж Монтегю! Стыда у тебя нет! Старая развалина, сеченая задница, срамница! Двуличная дрянь, залила зенки-то!» Так без конца перебранивались базарные торговки в XVII в. 69 69 Battifol L. La vie - de Paris sous Louis XIII. 1932, p. 75. И, несомненно, в позднейшее время.

Каким бы сложным, каким бы своеобразным ни был в целом этот Центральный рынок Парижа, он лишь отражал сложности и нужды снабжения крупного города, очень рано превысившего обычные пропорции. Со времени, когда Лондон стал таким, каким он известен, по тем же причинам, имевшим те же следствия, английскую столицу заполонили многочисленные и неупорядоченные рынки. Будучи бессильны удержаться в отведенном им старом пространстве, они выплескиваются на соседние улицы, каждая из которых делается своего рода специализированным рынком: рыбным, овощным, птичьим и т. д. Во времена Елизаветы они с каждым днем все больше и больше загромождали самые оживленные улицы столицы. Только Великий пожар 1666 г. ( the Great Fire ) позволит навести общий порядок. Тогда власти построили просторные здания вокруг обширных дворов, чтобы освободить улицы. Таким образом, то были рынки замкнутые, но под открытым небом; одни из них были специализированными, скорее оптовыми рынками, другие — более разнообразными.